36 вопросов, чтобы влюбиться читать онлайн

Выбирая из всех людей в мире, кого вы пригласили бы в гости на обед?

Надя бросила быстрый взгляд на наручные часы, вгляделась в даль и недовольно ударила каблучком о землю.

– Необходимо придумать десятый круг ада для таких, как ты, Семенова, – желая уколоть, сказала Надя, когда светловолосая хорошенькая девочка в школьной юбке не спеша поднялась на крыльцо школы.

Даша Семенова предпочла промолчать. Она никогда не воспринимала всерьез замечания по поводу своих опозданий, честно признавая, что исправляться не планирует, а расстраиваться из-за постоянных замечаний – никакого жизнелюбия не хватит.

– Теперь еще дядю Вову уговаривать, чтоб впустил, обязательно ведь заставит в журнал опозданий записываться, – продолжила Надя.

Даша постаралась сохранить бодрость духа. Ей было не привыкать к педантизму Нади, но с ее резкостью и стремлением к идеалу во всем мириться почему-то с каждым годом становилось все труднее.

Девочки вошли в школу и остановились около турникетов, на дисплее которых горели красные кресты. Тут же рядом возник высокий мужчина с седой гривой волос.

– Опаздываете, юные леди? – голос школьного охранника был бодрым, как у человека, утро которого прошло удачно, но девочки знали: бодрость духа совсем не означает снисходительность и доброту.

– Дядя Вовочка, впустите, пожалуйста, мы чуть-чуть совсем опоздали, с автобуса бежали, дядя Вовочка, – замурлыкала Даша.

Надя молчала. Роль ласковой кошечки ей никогда не удавалась. Она могла быть любезной и обаятельной, но только не с тем, чей нос от пьянства краснел, как сломанный светофор посреди школьного коридора.

А Даша мурлыкала и мурлыкала. Охранник сначала смотрел насмешливо, видимо, был твердо уверен, что, несмотря ни на что, на опоздание глаза не закроет, но по мере использования Дашей все более ласковых слов лицо дяди Вовы становилось счастливее. «Боже мой, неужели он верит в эти дифирамбы? – подумала Надя, внимательно изучая неопрятный внешний вид охранника. – А ведь точно пил вчера…» Даше удалось бы умаслить дядю Вову, если бы он вдруг не взглянул на Надю и не увидел на лице ее смесь омерзения и презрения.