1. Эпиграфом. Выбирать обувь в расчете на целую жизнь?
Приходилось ли Вам сожалеть?
Когда эмоциональный порыв становится настоящей давящей болью, когда нельзя вернуть прошлое: всё давно забыто или даже не начато...
Я испытываю этот приступ, случайно встречаясь взглядом с единственным любимым человеком, что так никогда и не узнал об этом...
И имя моё — Свет.
Откладывала этот разговор на протяжении многих лет. Всё боялась сделать больно, сказав, что чувствую на самом деле.
Боялась быть виноватой, гораздо проще же делать вид, что все хорошо, симулировать счастье. Так легче, и это казалось мне правильным, но...
Я ошиблась.
Поэтому лучше дать ему шанс встретить ту, кто будет его хотя бы любить, пока ещё не слишком поздно.
— Свет, ты сейчас серьёзно?
Выставляю ладонь, прося на миг замолчать, вслушиваясь в стрекочущую трель продолжающихся вибраций на столе.
Нужно ответить, телефон настойчиво прерывает одним и тем же неизвестным уже третий раз. Вдруг что-то случилось...
— Да.
— Светлана, здравствуйте. — В ответ загорается бархатистый голосочек. — Я секретарь в "Aro-indust".
Ненадолго замирает, давая возможность сообразить, что за компания. Кажется, Нели о ней что-то говорила.
— Слушаю.
— Дело в том, что наш генеральный хотел бы встретиться с Вами по поводу Вашей сестры, это возможно?
Переспрашиваю:
— Со мной? Вы не ошиблись?
Девушка нисколько не теряется.
— Да-да, всё верно, когда Вам будет удобно? У него свободен обед, что Вы на это скажете?
Посматриваю на замершую большую стрелку на почти одиннадцати, и я в принципе все равно свободна...
— Да, хорошо.
Секретарь, так и не назвавшая своё имя, слишком бурно воодушевляется:
— Отлично, я пришлю Вам адрес.
Убираю смартфон, переводя взгляд на мужа. Что мы там... он что-то спрашивал и теперь ждёт ответа.
— Да, Тим, серьёзно.
Немного морщится, склонившись над кофе.
— Почему? Всё так же? Ничего не изменилось?
Кивнула, едва прошептав "Извини". Только извинения ему не нужны, как и моё растекающееся тягучим оловом чувство вины.
Поэтому он нарочито медленно встаёт, убирает кружку в раковину, чего отродясь не делал, и уходит, оставляя меня одну. Разве не этого я хотела?
