Подмосковные Химки утопали в молодой зелени. Майский ветерок слегка резвился. Где – то за белым облаком, которое растянули точно сетку на форточке, прятался солнечный свет. С высоты птичьего полёта открывался чудесный вид на речку Химка. Она текла своим давно намеченным маршрутом. На поверхности тихой воды отражалась безмятежная синева, белые неторопливые облака, томные солнечные лучи. А ещё разноцветные каменные дома – высотки, зелень деревьев и неказистая физиономия дяди Паши. Он уже около часа плавал на своей резиновой лодочке в виде уточки, пил водку целыми стопками, держался за удочку и грезил о большом улове. Но рыба никак не хотела клевать. Вытянутый, зеленоватый поплавок слегка качался. Мужичок недоумевал. Его глаза цвета рыбьей чешуи уже косились. Алкоголь слегка туманил разум. На лице образовался интересный загар. Под фланелевой панамой запотели виски. В кармане светлой рубашки в ромбик загудел сотовый телефон. Паша нехотя взялся за аппарат.
– Алло… Ну… Алло…
– Ты где находишься? Куда пропал? – томно произнесла явно грузная домохозяйка Валя.
Паша проживал с Валей в съёмной квартире на окраине Химок. Во дворе их называли «сладкой парочкой». Но после того как Паша вылетел из окна во двор, люди перестали так считать.
– Я на рыбалке, – пьяно пробубнил Паша.
– Ах ты сукин ты сын… Где мои деньги? Ты взял… Несчастный ублюдок… Они лежали в морозилке… Пять тысяч рублей… Я на тебя в полицию заявлю…, – закричала Валя.
– Я не брал, – пьяно произнёс Паша.
– Ну… Всё… Тебе конец… Я позвоню братьям… Она тебе порвут твой причиндалы хреновы… Ты взял мои деньги больше некому… Отвечай шакалий ты сын…
– Вот пристала… Я не брал…, – слегка ухмыльнулся Паша.
– Всё ты брал… Тварь… Я тебя сама на куски порву… Ты мне всё до копейки вернёшь алкаш подзаборный… Говори, что взял деньги… Лучше признайся ублюдок…, – закричала Валя.
– Я не брал ничего… Знаешь…
– Ну… Поганый ты выродок. Я звоню братьям… Пускай из тебя отбивную сделают… Мне наплевать… Урод вонючий…
