– Камила, перекусывать на бегу вредно, – мама отобрала у меня бутерброд и кивнула в сторону стола, – поешь нормально, потом пойдешь со своими друзьями.
Поняв, что так просто от меня не отстанут, я покорно села за стол и взяла ложку.
– В правую руку, Ками, – моментально поправил отец.
– И за кончик ручки, а не за середину, – отозвалась я и принялась за суп.
Я нормально реагировала на подобного рода замечания. В нашей семье не принято перекусывать на ходу, а этикет за столом – превыше всего. Родители считали, что девушка не должна материться, курить, пить и носить откровенные наряды. Благодаря тотальному контролю со стороны отца, в свои восемнадцать я росла слишком правильной: если и ругалась, то исключительно на эльфийском, закончила школу с золотой медалью и поступила в университет на лингвистический факультет.
Единственное, что мне не запрещали – это занятия легкой атлетикой и пробежки по утрам. Наоборот, родители считали, что спорт намного лучше алкоголя и плохой компании. Чтобы оградить меня от последнего, мой круг общения тщательно контролировали. Встречаться с парнями было запрещено.
От слова совсем.
Еще в четырнадцать родители сказали, что нашли человека, за которого я должна буду выйти замуж в восемнадцать. Мне не говорили, кто этот мужчина, но порой в моей голове проскальзывала мысль, что они так шутят – пытаются предотвратить раннюю беременность. Но на всякий случай я делала вид, что вся моя жизнь проходит только в вузе, в компании лучшей подруги Алисы.
– Красивая ты все-таки, Ками, – когда я уже причесывалась перед зеркалом, ко мне подошла мама, – и очень похожа на меня в молодости.
Действительно, мы были почти неотличимы: серые, как сталь, миндалевидные глаза, изящный носик без намека на горбинку и красивые пухлые губы. Фигура мне тоже досталась мамина: стройная, с аккуратными формами. Мы даже красились в один и тот же пепельный цвет. Многие называли нас сестрами, чем безумно радовали маму.
– Мам, ну ты как скажешь, – я поцеловала ее в щеку и сразу затерла след от блеска на коже, – ты у меня еще очень молодая. Нас же с тобой сестрами считают!
