Жизнь прекрасна, когда молодой
Так думал Славик, с улыбкой глядя на весенне солнце, и ощущая в сердце тепло от портфеля с главной оценкой года – пятёркой по электротехнике.
Жизнь прекрасна, пока молодой, пока пятёрочка твоя отразится доброй и ободряющей улыбкой бабушки, и когда к остановке, к которой ты только подходишь, словно специально для тебя подкатывает новый чистенький и абсолютно пустой автобус. Садись на любое место!
Жизнь прекрасна, улыбался Славик, удобно устраиваясь на своём любимом заднем, правом, угловом, а главное мягком сиденье.
На остановке "Центральный рынок" в автобус завалился Сарыч, бывший Славкин одноклассник. В пятом классе сидели за одной партой.
Сарыч бухнулся рядом, навалился на Славика и, привычно и громко гогоча, протянул руку:
– Здорово, пацан.
Для Сарыча все, кто проживал на его улице, были пацаны, а кто на заречной части города – бзделки. Сарыч своих уважал. Даже защищал иногда. А его защита с его-то бойцами – это ого-го.
Славик нехотя очнулся от приятной автобусной дрёмы, лениво пожал руку Сарыча. А рука у Сарыча крепкой и жёсткой.
Сарыч, как и вся его уличная компания, качался в подвале пятиэтажки, что у завода. Там у них целых два зала, штанги, гири, даже ринг боксёрский.
Там был главный штаб «Центральных». Так они себя называли. Все они ходили в синих трениках и ярких кроссовках.
Многие парни мечтали позаниматься там. Да не многих брали.
К Славику Сарыч относился хорошо.
Может помнил, что они когда-то в детстве они росли в одном доме на берегу реки и были неразлучными друзьями. Класса до пятого, наверное.
И всегда приглашал «покачаться» в свой зал.
Может, потому что не мог никак забыть Сарыч, что Славик единственный из их класса и взрослых, кто присутствовал при этом происшествии, единственный, кто бросился его спасать. Когда Сарыч, кривляясь перед девчонками подпрыгнул так, что лёд ним, лёд уже весенний треснул и парень сразу ушёл под воду.
Он кричал, брыкался, захлёбывался. Его все сильнее утаскивало течением. Но никто, то ли от страха, то ли неожиданности случившегося, не пошевелился.
Все замерли.