* * *
– Наша клиника заранее приносит извинения... – директор замолчал, наблюдая за нами, сидевшими в кабинете, выполненном в современном стиле, и ожидали услышать некую важную новость. Мужчина тяжело вздохнул и продолжил: – Произошла чудовищная ошибка. Наша сотрудница перепутала биоматериал и...
– И-и-и? – угрожающе произнёс Ладомирский, прищурившись.
– Теперь вашего ребёнка, Руслан Германович, носит под сердцем Жданова Тамара Юрьевна...
Директор перевёл взгляд на меня, а смысл сказанных слов от меня как-то ускользнул.
– Тамара Юрьевна, вам провели протокол ЭКО с материалом Руслана Германовича Ладомирского. А женщина, что должна была выносить вашего ребёнка… Ей досталось семя донора, которого выбрала Тамара Юрьевна.
Мой ребёнок – это ребёнок Ладомирского? Что за чушь он несёт? Как они могли перепутать материалы?
Положила руки на плоский ещё живот, словно защищая малыша от этих странных мужчин, и с ужасом взглянула на Ладомирского.
Он положил свои большие ладони на стол и ударил по нему.
– Вы что наделали?
Его голос – сама угроза.
– Знаете что, это не просто возмутительно, это чудовищно, – поддержала я Ладомирского рассерженным тоном. – И как вы вообще посмели рассказать о том, кто донор? Мне бы неплохо жилось, не знай я, кто отец моего ребёнка!
Я ожидала услышать любую, самую страшную новость, начиная от того, что донор, чью сперму приобрела, оказался носителем какого-нибудь генетического заболевания, заканчивая тем, что с моей беременностью что-то не так. Я мысленно подготовила себя к худшей ситуации, но такого поворота событий уж точно не ожидала.
Я рожу ребёнка Ладомирского... Даже в страшном сне мне не могло такое присниться. И как мне теперь жить с этой мыслью?
Как-как? Как и раньше.
– Тамара Юрьевна, Руслан Германович, мы понимаем, что ситуация неординарная и более того – сложная, но мы бы хотели помочь вам обоим, – залебезил директор клиники.
Он серьёзно? Как он собирается нам помочь? А что будет с той женщиной и её ребёнком?
Посмотрела на Ладомирского.
Мужчина откинулся на спинку кресла и посмотрел на меня другим взглядом – оценивающим. Его практически чёрные глаза, казалось, могли прожечь меня насквозь. Не дождётесь, Руслан Германович. Я вызывающе вздёрнула бровь, не отводя глаз.
