Марина покинула номер и спустилась вниз по покрытой ковролином лестнице в пустой вестибюль. И внезапно поняла, что вышла из номера босиком.
«Ладно, не замерзну! Не возвращаться же мне!» — мысленно махнула рукой и внимательно осмотрелась вокруг.
В вестибюле царил уютный полумрак, единственное ярко освещенное пятно — место дежурной по отелю за конторкой с включенным ноутбуком. Но сама дежурная почему-то отсутствовала.
Марина быстро пробежала до входных стеклянных дверей отеля, прислушалась. Приглушенные голоса еле слышно доносились откуда-то справа.
Ага, понятно! Она вспомнила, что где-то там имелся боковой выход к месту для курения! Слышала, как Роберт объяснял кому-то, как туда попасть.
Марина быстро приблизилась к узкой боковой двери, распахнула ее и сразу же отчетливо услышала голоса «пропавших». Вошла и неслышно прикрыла за собой дверь в курилку.
Неплохо мужья устроились! Марина заглянула за переборку, в зону для курения. Роберта и Сергея она видела со спины, а они ее пока не заметили. Развалились в легких плетеных креслах перед нараспашку распахнутым панорамным окном.
Друзья не курили, но каждый держал в руках по широкому бокалу с янтарного цвета напитком, судя по всему, коньяком. Да, точно с коньяком, рассмотрела на столике бутылку Марина. К бутылке приткнулась тарелочка с тонко нарезанными ломтиками лимона.
«Нет, вы только взгляните на этих разгильдяев! Нельзя оставить без присмотра!» — внутренне вознегодовала Марина. Она набрала в грудь воздуха, чтобы высказать им все, что думает, но ее остановили слова Роберта:
— Так вот, Милованов! Подловила меня Лизка! Ребенок у нас с ней будет! — Роб одним глотком влил в себя весь коньяк, что находился в бокале, и со стуком поставил его на столик.
У Марины потемнело в глазах. Воздух пробкой застрял в легких и отказывался выходить обратно. Сердце, словно сорвавшийся с привязи конь, понеслось бешеным галопом. Только бы ей не выдать свое присутствие, только бы не выдать!
Между тем разговор между друзьями продолжался.
— Одного не пойму, Роб! Как ты мог повестись на эту пресловутую бабью приманку? — недоуменно прошептал Сергей и, морщась, выхлебал свой коньяк, будто ядреный квас после жаркой бани. Надрывно закашлялся. Отдышавшись, с досадой заметил: — Раньше ты осторожничал! А сколько ведь у тебя девок перебывало — тьма! И ничего, обходилось! Что же пошло не так с Лизкой? — Сергей нервно забарабанил пальцами по подлокотнику кресла.
