Памяти моей любимой подруги Саши
Когда-то давным-давно она читала сказки про принцев. Они были все как на подбор – блондины с голубыми глазами и идеальным характером. Добрые, смелые, серьезные и абсолютно трезвые. Наверное, в жизни таких найти сложно? Аппетитная блондинка в сером шелковом халатике сидела за рабочим столом в комнате, уставившись в ноутбук. Халатик был подвязан серым шнурком, и со спины девушка навязчиво напоминала гитару.
– Милка, чо в пунктиках писать? – крикнула она.
Через минуту на пороге комнаты появилась рыжеволосая девушка с подносом, сервированным квадратным соленым крекером, нарезанным сыром с голубой плесенью и медом в маленькой пиале. Приостановившись, она отправила в рот крекер и кусочек сыра. С удовольствием прожевала, глядя на силуэт блондинки. Встала за ее спиной, всмотрелась в экран и отправила в рот новый крекер, наощупь обмакнув его в меде.
– Ну что? – спросила блондинка, не поворачиваясь.
– Ну как, серьезный, ответственный…
– Подожди, запишу… – пальцы с бирюзовым маникюром застучали по клавиатуре. На экране под фотографией симпатичной девушки и описанием ее достоинств стал появляться список. – Ага.
– Взрослый… – продолжила Мила.
– Думаешь? – блондинка повернулась.
Ее лицо с мягкими округлыми чертами обволакивали легкие распущенные волосы. Карие глаза были редкой формы – каплями, – большие, они сужались к внешним краям и чуть опускались уголками вниз. В глазах светилось что-то от сказочницы – взрослое, но нездешнее, – так что выглядела она наивной.
– Ну конечно! Зачем нам молодежь? Много они понимают! – подтвердила Мила.
Сказочница кивнула. Мила подвинула табуретку к столу, присела, не выпуская из рук поднос.
– Дай мне-то! – по-свойски игриво попросила блондинка.
– Бери! – со смешком протянула лакомство Мила.
Худощавая и бесформенная, она имела свое обаяние – голубые глаза, короткие медно-рыжие волосы и нос горбинкой, – такую аристократичную внешность не забудешь.
– А помнишь, – сказала она, – как один ухаживал за тобой, а потом – бац! – и пропал.
Светловолосая махнула рукой с набитым ртом. Но Мила не остановилась:
