Спустя две бесконечные, изматывающие недели, через которые пришлось пройти Эдди и Марине с того утра, как они появились перед всем миром на пороге ее дома, скармливая голодной публике ложь за ложью, как горячие пирожки, артист, наконец, отправился в тур по Европе, являющийся первым этапом его мирового турне.
– Я хочу, чтобы ты присутствовала на премьерном шоу, – прошептал он ей на ухо ночью, которую они проводили вместе, и наслаждение накрыло Марину мягкой волной. – Ты нужна мне, как воздух, – промурлыкал Эдди ей в губы, целуя. Когда он посмотрел на нее, пытаясь восстановить дыхание, то услышал тихое «да», слетевшее с ее распухших губ.
Марина посмотрела в окно, из которого открывался вид на улочки Парижа с возвышающейся над городом Эйфелевой башней, – торжественный и поэтичный. Она улыбнулась и направилась к огромному зеркалу в пол, затем оглядела себя с мрачным удовлетворением. Женщина в зеркале выглядела намного лучше, чем включает в себя значение слова «хорошо», – свежая, соблазнительная, с мягкой кожей и тем самым мистическим светом, таящимся в глазах только влюбленных женщин. Марина не могла отрицать того магического воздействия, которое оказывал на нее Эдди. Словно по взмаху волшебной палочки, она будто помолодела на десять лет. Что же, Эдди был волшебником. Призрачная улыбка закружила вокруг ее губ и, зарумянившись, Марина отвела взгляд от зеркала. Он приобрел значительные навыки в использовании своей волшебной палочки.
Эдди и Джозеф приняли решение ехать из Лондона на машине сразу в Стад де Франс, где должно было состояться шоу, чтобы свести до минимума контакты с обезумевшей толпой на улицах. Марина отправилась в Париж самостоятельно и провела ночь и день в отеле до того момента, пока Брайан не заберет ее, чтобы доставить в Арену. Ей хотелось выглядеть отдохнувшей и свежей. И ей это определенно удалось.
