– Саша, ты знаешь, я сам иногда его боюсь. Блуд – мой приемный сын. Мы с моей первой супругой никак не могли завести детей. Ну, не получалось. А с деньгами всегда все было хорошо. Насколько это может быть хорошо у владельцев двух стоматологических клиник. Он попал в нашу семью случайно, мальчику тогда уже исполнилось шестнадцать лет. С того дня, он стал лучшим сыном. Сыном, которого я до сих пор не знаю. Всегда молчаливый, всегда беспроблемный. Он не имел друзей в школе, а потом и в университете. В семнадцать у нас состоялся с ним разговор. На абсолютном серьезе, Блуд попросил у меня взаймы пять тысяч долларов. Я тогда очень удивился и переживал, зачем подростку такая сумма? Но, почему-то поверил ему. Через месяц он вернул мне десять тысяч. А к восемнадцати годам заработал на свою первую квартиру. Мы с супругой боялись, может быть, он ввязался в какой-то нелегальный бизнес, с такой скоростью зарабатывать деньги. Но Блуд никогда не подпускал нас к своим делам. Сейчас у него инвестиционная компания. При этом – все праздники он дома. Всегда вежливый, всегда с подарками и никогда не поговорит по душам. Единственный раз, когда я увидел хоть какое-то проявление эмоций на его лице – в момент похорон Елизаветы, его приемной мамы.
– В общем, золотце, мы с Николаем подумали и решили, что, так как вы теперь родственники, вам обоим будет полезно познакомиться ближе. Блуд согласился взять тебя к себе в офис! Сейчас лето, учебы никакой, и ты себе денег подзаработаешь, и пообщаешься с братом!
Этот разговор состоялся за неделю до сегодняшнего дня. Вот теперь стою перед ним, колени трясутся, и изо всех сил стараюсь не показать, насколько я напугана. Одно дело – фотографии. Другое дело, как он выглядит в жизни. Мамочка с дядей Колей, как он просил себя называть, поженились тайно ото всех, поэтому до последнего момента я не знала, что у меня теперь новая семья. Как бы новый отец и как бы новый брат, что сейчас буравит меня своим холодным, презрительным взглядом. Боже! Я итак чувствую себя не в своей тарелке, а эти черные глаза, будто глаза самого дьявола, в эту секунду ровно, что меня убивают. И мама, как назло, уехала. И я, дурочка, не могу отказаться выполнить ее просьбу.
