***
– Оставь биту и сваливай.
Пистолет врос в руку Льва, ему хватит одного движения пальцем.
– Ты что, совсем сдурел? Ты целишься… в меня?
– Вставай, – Лев махнул пистолетом.
Дима поднялся по стене. Его рот скривился от обиды.
– Ты что, выстрелишь в брата?
– А транквилизатор кто притащил? Кто разнёс здесь всё, пытаясь в меня его всадить? А эту биту ты принёс в подарок?
– Я знал, что ты от неё не откажешься! – Дима кивнул на теплицу во дворе. Там между высокими рядами роз лежала девушка. Лев подстелил плед, но земля была мокрая, и нужно было поскорее забрать её оттуда.
– Я сразу понял, что у нас будут проблемы, как только увидел её.
– В этом мы с тобой похожи.
– Что мне теперь делать? – Дима посмотрел на него, в глазах промелькнул страх. – Баски не простит мне долг.
– Мы найдём другой способ. Не такой.
– Я труп, если вернусь без неё!
– Я же сказал, что найду способ!
– Да уж…
Дима вышел, небрежно хлопнув дверью. Лев стоял там, оглядывая поле боя и надеясь, что хозяин дома простит им этот беспорядок: упавшие полки, разбитая ваза, разноцветные шарики по всему полу. Лев будто стоял на пепелище их с братом дружбы.
А страх в Диминых глазах…
Последний раз он видел его таким, когда отец заболел. Брату было восемнадцать: дерзкий, циничный, постоянно острил и строил из себя пижона, даже татуировку набил. Однажды вечером, когда Лев вернулся с учёбы, Дима сидел на кровати с телефоном в руках.
Отца не отпускают домой, – сказал он и сухо сглотнул. Пижона и циника как не бывало, там сидел испуганный трёхгодовалый мальчик, который упал с велосипеда и разодрал коленки до крови и до обиды. Только теперь папа не поможет ему подняться, ему самому придётся забыть про боль, встать и пойти на помощь папе.
Секундочку. Как Лев понял это всё о брате? Ах, да, это называется «эмпатия». Спасибо Мире за то, что до чёртиков усложнила его жизнь.
Лев и правда хотел верить в то, что пообещал Диме, но пока это больше походило на предательство. Как он это допустил? Ещё неделю назад у него всё было под контролем. Неделю назад он отдал бы Миру без раздумий. А теперь что? Достаточно взглянуть по сторонам, чтобы понять, что Лев потерял контроль. Не только с братом, а, вообще, в своей жизни.
