Алиса.
Счастье можно купить. Уверена, неисправимые романтики, услышав это утверждение, закатят глаза от разочарования и схватятся за сердце. А те, кто посмелее, смачно плюнут в спину и выкрикнут проклятие.
Глубоко вдыхаю морозный воздух, ступая по хрустящему, словно капуста, снегу и впервые за долгое время улыбаюсь своим мыслям.
В свете уличных фонарей кружатся снежинки. На фоне замерших, покрытых инеем, хрустальных деревьев они кажутся живыми. Я останавливаюсь и поднимаю глаза к узкой полоске света, наблюдая за их танцем, подставляю руку, затянутую шерстяной варежкой, и собираю крохотные крупинки, похожие на кокосовую стружку.
Мороз щиплет щеки и забирается под мою скудную одежду. Я плотнее запахиваю на шее объёмный вязаный шарф и поворачиваю на широкую аллею заснеженного парка.
Малыш Хью звонко лает на проходящего мимо бродячего пса, и я вновь возвращаюсь к своему неожиданному утверждению: счастье можно купить!
Потому что питомец – это и есть счастье! «А вы про что подумали?» – мысленно успокаиваю тех самых неисправимых романтиков и слышу их вздох облегчения.
В моих руках три поводка. Да, мне приходится подрабатывать, гуляя с чужими собаками, но эта работа нравится мне, как никакая другая.
Самый маленький и подвижный – щенок мальтийской болонки Хью Грант. Белоснежный пушистый комок с чёрными глазками-бусинками в модном джинсовом пальто принадлежит Антонине Викторовне – врачу терапевтического отделения областной больницы.
Тойтерьер Вилли – взрослый, степенный пёсик в болоньевой зеленой курточке скрашивает одиночество своей пожилой хозяйки Нины Алексеевны – профессора университета на пенсии.
И, наконец, французский бульдог Джесси – общительный, подвижный пёс живет в молодой семье Оксаны и Леонида Дубровиных. У ребят ответственная работа, суточные дежурства, поэтому в их отсутствие Джесси остаётся на моем попечении.
Снег засыпает пустеющие тротуары парка, мягко вьюжит между одиноко стоящих лавочек и декоративных хвойных кустарников. Прохожие поднимают воротники выше, зябко кутаются в шарфы, торопятся попасть в уютную атмосферу семейного очага. Размышления об этом отдают тупой болью в сердце. С недавних пор у меня нет уютного дома… После смерти мамы назвать кирпичные холодные стены своего жилища домом, у меня не поворачивается язык.
