По замку вновь пронесся истошный крик, за которым последовали звуки ломающейся мебели. Слуги, наученные горьким опытом, быстро попрятались по своим углам, пока у герцога пройдет приступ. Это уже не было настолько страшно и безнадежно жутко, как в первые два года, после исчезновения его юной кузины, истинной наследницы герцогства Ириканы. Старый хозяин быстро слег после пропажи любимой дочери и после передачи всего внезапно объявившемуся пятнадцатилетнему Эшли скоропалительно скончался.
Вот что странно, почти вся прислуга была заменена на новую, лишь пару самых верных и доверенных человек осталось при юном герцоге. Но слухов это не могло пресечь. Ни о том, что новый наследник вовсе не разбирается в управлении, ни о том, что зовут его так же, как исчезнувшую герцогиню – Эшли. Какие только предположения не ходили среди обычных людей, и самое распространенное было о помрачении рассудка у старого герцога Ириканы, из-за чего он заставил дальнего родственника взять имя дочери.
Ну и скверным же характером обладал новый герцог. Постоянные приступы ярости и агрессии приводили к частым переменам интерьера. Два года сир Эшли буянил чуть ли не каждый день, устраивал пьяные дебоши и разбил сердце ни одной симпатичной девушке. Но потихоньку он смирился со своим новым статусом и усиленно взялся за голову, вызвал самых квалифицированных учителей и почти все время был занят. Лишь изредка просыпалось его недовольство, прямо как сейчас. Слуги особо и не волновались, знали – выплеснет юный хозяин свой гнев и успокоится. Ведь несмотря ни на что, о землях своих он заботился хорошо, поэтому можно было немного и потерпеть некоторые его странности.
А в кабинете восемнадцатилетний юноша ожесточенно громил стулом высокие окна, сопровождая каждых взмах рычанием и яростными криками. Ему уже давно было наплевать, что и кто о нем подумает. Тоска и безнадежность затапливали его сознание все отчетливее. Тяжело дыша, он с силой кинул последний оставшийся стул в стену. Треск бальзамом пролился на истерзанную душу, и Эшли обессиленно опустился на пол среди обломков мебели и осколков стекол. Черные, как смоль волосы выбились из его длинной косы и прилипли ко лбу и скулам. Он поднял руки и раздраженно стал убирать их, только тогда заметив, что тонкие пальцы все изрезаны и немилосердно поливают белую рубашку его собственной кровью.
