В стране катастрофически растет число людей, которые исчезли без следа. Они пропадают внезапно, без объяснимых причин, многие – навсегда. За несколько лет количество пропавших без вести почти удвоилось и превысило астрономическую цифру в 120 тысяч человек. Так, за один только год уходит в никуда население немалого города.
Из 120 тысяч человек, которые пропали только в прошлом году, большинство мужчины – почти 59 тысяч. 38 тысяч – женщины, 23 тысячи – несовершеннолетние и малые дети. Большинство все-таки находят. Живыми. Иногда через месяц, иногда через несколько лет.
Самое страшное – это время. То самое время, что невозможно повернуть вспять, как бы ни старалась.
Марии хотелось закрыть глаза, сжаться до атома и взорваться, словно сверхновая звезда. Чтобы безвозвратно стереть последние семь лет и снова оказаться в точке отсчета, когда все пошло не так.
Погода была под стать ее чувствам. После длительной, изматывающей душу жары, испещрившей трещинами и рытвинами и без того порядком поизносившуюся землю, дождя ждали, словно пришествия Мессии. Казалось, что вот-вот он снизойдет на грешную землю и смоет все грехи, но ожидание мучительно затягивалось. Хотя с утра тучи потихоньку подтягивались, превращая небо в шахматную доску. То тут, то там еще мелькали белесые пятна, но на них неотвратимо наползали черные грозовые кляксы, собираясь с силами и готовясь дать человечеству решительный бой.
Гром подавал первые робкие звуки, небо давило, давление падало, хотелось спать и танцевать одновременно. Если бы дождь рухнул прямо сейчас, она, наверное, сбросила бы прилипшую к телу потную одежду и кинулась бы обнаженной под тугие струи. Чтобы смыть все то, что наросло на нее за последние годы, словно песок на скалы.
– А ты так изменилась… – Валера не замечал ее состояния, смотрел пьяным влюбленным взглядом, сократил дистанцию до неприличия, вторгнувшись в «личное пространство».
Так теперь говорили в ее новой стране. Господи, да она и знать не знала таких терминов, пока не переехала. А теперь, за семь лет, отвыкла, что кто-то может подойти настолько близко, что можно почувствовать запах кожи, теплое родное дыхание, увидеть мельчайшие подробности – тонкие заломы морщин, которых раньше не было. Пробившуюся за день щетину. Глаза, все такие же светлые и безмятежные, похожие на кубики льда, в которых застыл желтый песок. Глаза хищника. Она забыла, как это бывает, когда подходят настолько близко. Даже маленькую Верочку старалась просто целовать, не заключая в объятия.