– Если ты такая принципиальная – решай свои проблемы самостоятельно!
Джоанна злилась. Даже не так – она была в ярости. И в общем-то я могла ее понять.
Но не хотела. Лучшая подруга в одно мгновение перестала быть на моей стороне. И перешла на сторону того враждебного мира, который, казалось, отвернулся от меня в последнее время.
Дверь ее дома захлопнулась, и я оказалась под холодным проливным дождем. Тугие струи хлестали меня, как кнуты, выбивая последние крохи надежды. Несколько минут я смотрела на дверь, будто надеясь, что это все было глупой и жестокой шуткой, чтобы меня проучить, и сейчас подруга снова впустит меня в дом. Но шаги за дверью так и не раздались, а вскоре погас и свет.
Ну вот. Теперь я одна. Одна окончательно и бесповоротно.
Отвернувшись, я побрела по темной улице прочь от дома Джоанны, которую считала единственным близким мне человеком. Она помогла мне, когда я осталась одна. На тот момент я считала, что бескорыстно. Но, как оказалось, я была нужна ей только на определенных условиях. А выполнить эти условия для меня – значит, просто предать себя.
Даже неделю назад, впервые оказавшись на улице после смерти отца, я не испытывала такого отчаяния. Тогда я еще верила, что ситуация как-то исправится. Что я смогу найти выход. Но сейчас эта надежда погасла.
Идти было некуда. Плакать – уже нечем, слезы давно иссякли. Реальность казалась кошмаром, от которого никак не удавалось проснуться.
Единственный выход, который я нашла, это добраться до автовокзала и переждать там ночь. Но он находился на противоположном конце города, а денег на проезд не было. Пришлось идти пешком.
«По крайней мере, хуже уже не будет» – размышляла я, медленно бредя по городу в тоненькой, насквозь промокшей кофточке.
О! Как же я ошибалась!
Из-за поворота вылетела темная машина и притормозила около меня. Два амбала, выскочивших из нее, схватили меня и затолкали в пахнущий кожей и сигаретами салон.
– Молчи и не дергайся.
От шока я даже и не сопротивлялась.
Да и как тут сопротивляться, когда силы неравны?
– Кто вы?.. Что вам нужно?
Я проговорила это с трудом. Зубы стучали то ли от холода, то ли от страха, то ли от того и другого вместе. Да и собеседники были явно неприветливы. Могучие, плечистые амбалы, словно грубо вытесанные из камня, были похожи как близнецы. Низкие лбы. Короткие стрижки. Запах табака, пота и дешевого одеколона.