– Незачем так орать!
– Давай я сам разберусь, как мне разговаривать в моём кабинете! Ты забываешься, Марджори! – отрезал мужчина и отвернулся.
Марджори стояла, уперев руки в бока, и тяжело выдувала носом воздух. Её лицо было пунцово-красным от злости. Внутри клокотала обида. Шеф стоял спиной к ней, глядя в панорамное окно на шумные вечерние улицы Локвуда. Он несколько минут напряжённо молчал. Его плечи нервно вздымались вверх и вниз. Девушка немного успокоилась, и теперь к обиде постепенно присоединялся страх.
«Если он оставит меня в отделе после всего, что я ему только что наговорила, я его расцелую», – думала Мардж, слушая гнетущую тишину.
Маркус повернулся к ней. В каждом его жесте читалась решимость. Одернув вниз рукав рубашки, он заговорил:
– Я знаю, как поступлю.
Марджори сглотнула. Медленно проделав ту же манипуляцию со вторым рукавом, мужчина продолжил:
– Ты – неплохой специалист, но… То, что произошло, достаточно сильно тебя компрометирует.
– Маркус, я же сказала… – не выдержала девушка.
– Я не закончил! – слова Маркуса разрезали воздух, словно хлыст. Мардж прикрыла рот, а мужчина снова недовольно процедил сквозь зубы: – Даже сейчас ты не можешь принять то, что тебе говорят. Мы битый час это обсуждали.
– Я не понимаю, почему должна взваливать чужую вину на себя.
– Мы выясним, кто был виноват. А пока… Ты остаешься в отделе на испытательном сроке.
– Но…
– На три месяца. Можешь идти.
Девушка хотела сказать что-то ещё, но босс всем своим видом демонстрировал, что делать этого не стоит. Чуть ли не впервые в жизни Марджори заткнулась и молча вышла.
Сердце бУхало в груди и неистово билось о ребра. Злость множилась в геометрической прогрессии. Марджори, топя злость в стуке каблуков, преодолевала длинный, полупустой коридор от кабинета начальника до своей двери, не замечая спешащих по домам коллег. В мыслях было не радужно:
«Гребаный Маркус и иже с ним. Я выведу на чистую воду ублюдка, из-за которого мы просрали два месяца плодотворной работы».
Она толкнула ладонью дверь из матового стекла, и та в ответ так широко распахнулась, что едва не разбила нос рыжеволосой девушке. Кетти ойкнула и отпрыгнула, подняв ладони.
