1. Глава 1
— Кирилл Савельевич, вас там девушка в приемной ждет, — меня останавливают на полпути к выходу.
— В смысле меня? — торможу, непонимающе уставившись на Иру.
— Вас. Она конкретно к вам приехала, ждет.
— Что там?
— Резкие боли внизу живота, кровь уже взяли, но нужна консультация хирурга, она не дала себя осмотреть Герману, вас ждет.
— Как интересно.
Вместо коридора, куда я собирался пойти, чтобы свалить домой, сворачиваю в приемную. День будний, никаких праздников, так что пациентов не очень много. Из троих представительниц женского пола безошибочно нахожу ту, которая меня ждет. Девчонка сдает себя с потрохами. Смотрит на меня глазами олененка Бэмби и поднимается на ноги. Слишком резво, надо заметить, для той, у которой резкие боли внизу живота.
— Вы, так понимаю, меня ждете?
Я жутко заебался на операции, она продлилась дольше обычного из-за резко возникшего кровотечения. Я даже переоделся наспех, кажется, пуговицы неправильно застегнул, потому что собирался уже домой, но Бэмби это не смущает, она словно и не видит ничего, кроме моего лица. Рассматривает, как музейный экспонат на выставке.
— Я, — улыбается. — Дождалась, хотя мне говорили, вы можете не прийти.
— Мог, — киваю. — У меня операция была тяжелая, а у вас… — окидываю ее взглядом, приподнимаю вопросительно бровь.
— У меня… боли. Справа. Резкие.
— Редкие?
— Не так чтобы… ай… ой… — начинает стонать.
Я распознаю ложь практически сразу. Она херово врет, очень херово, но такого в моей практике еще не было, чтобы сама приехала, сымитировала боль и херову кучу времени ждала среди других больных. Даже усталость на миг улетучивается.
— Ладно, пройдемте, — веду ее в отдельный кабинет, забрав лист поступления.
Вообще, в кабинет мы пациентов из приемной не водим, но уж очень сильно мне хочется понять, почему она пришла, а еще преподать ей урок на будущее.
— Вы… тут меня осмотрите? — озирается по сторонам.
Особенно напрягается, когда захлопываю за ее спиной двери.
— А что?
— Ничего, просто… ой… ух… болит.
— Ложитесь, поднимайте свитер, — киваю на кушетку.
Она мнется, но ложится, задирает ткань до груди, оголяя рельефный живот. Я наклоняюсь, тщательно все ощупываю, вижу, как кривится, видимо, не очень приятно, и вскрикивает, конечно, для правдоподобности. И натурально так… если бы не подрывалась там, в коридоре, я бы даже поверил, но шпион спалился сразу. Не до конца, видимо, все продумала или поддалась эмоциям.
