…и только лишь ветер меж нами и только лишь эхо волны, небрежно… свободно, привольно волнует и тонет сознаньем твоей нелюбви ~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~
Анна проснулась от оглушительного раската грома и от ворвавшегося ветра, что буквально хлынул волной и накрыл собою всё к чему прикоснулся. От такой внезапной свободы незваный гость и вовсе обезумел и теперь уж беспрепятственно и остервенело рвал шторы на окнах и звенел в жалюзи гостиничного номера, что располагался на самом берегу Чёрного моря. За какие-то секунды разом исчез весь комфорт и стало крайне жутко от нависшей темноты и сверкающей молнии. В сложившейся ситуации медлить было некогда, и Анна мгновенно поднялась с постели. Она наспех, как могла закрыла окна, затем выбежала на балкон, чтобы сдёрнуть с верёвки купальные принадлежности, но тут как из ведра полил дождь. И только сейчас женщина поняла, что совершенно без одежды. Вздрогнув от неловкости, но больше от стыдливости, Анна машинально прикрыла себя руками, но тут же поймала себя на мысли, что в такой ливень мало кто мог бы её увидеть, и что уже нет смысла спасать всё то, что промокло до нитки. Вытянув руки вверх и закрыв глаза она осознанно «пробовала» дождь, экспериментируя как тяжёлые прохладные капли падают на чуть загорелое тело, а затем стремительным потоком скатываются к её ногам. Так она стояла несколько секунд пока не почувствовала, как по телу побежали первые мурашки. Второпях отжав промокшее полотенце и прочие вещи Анна покинула балкон и плотно закрыла за собой дверь.
– Ну что ж, дождь так дождь! – сама сказала она себе.
Обернувшись сухим полотенцем и бросив взгляд на часы, молодая женщина немного огорчилась тем, что они показывали всего-то 6:30. Но делать нечего, сон как рукой сняло, поэтому пришлось идти варить кофе.
Утреннюю свежесть теперь уж дополнил бодрящий аромат «Robusta». Анна редко пила кофе и ещё реже вставала так рано. И чтобы, как-то разбавить сложившуюся ситуацию, она включила телевизор и неторопливо стала прохаживаться по комнате, изредка поднося горячую чашечку ко рту для очередного глоточка, а когда там ничего не осталось, Анна опять завалилась на кровать, поверх тонкого одеяла. И теперь уже приятно потягиваясь она спонтанно, по инерции, нажимала на все кнопочки телевизионного пульта цифрового вещания, в надежде поймать что—то стоящее, но увы, кроме как надоевшей рекламы и ранних утренних программ, где ведущие вечно с наигранными улыбками, ничего не было.
