Алена сидела, поджав под себя ноги на полке в СВ и задумчиво смотрела в окно.
Много лет она мечтала об отдыхе. Об отдыхе от работы, от домашних хлопот, от претензий мужа. И вот, все это разом она получила. Неожиданно быстро, без предупреждения и подготовки.
Сын родился с серьезной травмой. При родах повредили позвоночник в шейном отделе: маленькая левая ручонка видела, как плеть.
Только об этом она узнала позже. В родильном зале ей быстро показали уже запелёнатого младенца и унесли.
Когда через день после тяжелых длительных родов в палату зашла врач неонатолог, Алена практически кинулась к ней:
– Где мой мальчик? Почему его не приносят кормить? Все ли с ним в порядке?
– Не волнуйтесь, мамочка! – строго произнесла она, – сколько сразу вопросов! Мальчика перевели из реанимации в обычное детское отделение опасности для жизни нет все остальное будет зависеть от вас и него самого.
Алена ошарашено села на кровать.
– В смысле, зависеть от меня? Что с моим мальчиком? – практически заплакала Алена.
– Хватит истерить! – Раскормят детей, а потом родить не могут! Почему от кесарева отказались?
– Я не отказывалась! Я, наоборот, просила. Мне сказали, что поздно, ребенок уже в родовых путях, – всхлипнула женщина.
– Ладно, успокойся, попей водички. В общем, – вздохнула врач, – травма у твоего мальчика. Ручка одна висит совсем, как плеть. Когда тянули при родах, что-то повредили. Есть шанс, что будет двигаться, но реабилитация – это огромный труд! На голове небольшая гематома, была гипоксия плода. Как это скажется на умственном развитии – не ясно.
Сказав все это, доктор ушла, оставив Алену в состоянии ужаса сидеть на кровати. И чем дольше Алена молчала, тем глубже проваливалась в бездну отчаяния.
Соседки по палате испугались, заметив, что Алена сидит, не двигаясь уже минут тридцать и не реагирует ни на какие раздражения.
Очнулась женщина, увидев прямо перед собой лицо медсестры – пухленькой блондинки, которая всегда улыбалась. Сейчас же ее лицо было испугано, и она что-то говорила. Потом Алена почувствовала боль.
