ГЛАВА 1
Донния сжала холодными пальцами узорчатые перила балкона и вновь с тревогой взглянула на синеющие вдали верхушки Вечных гор: над их крутыми склонами медленно ползло к закату раскалённое майское солнце. Глубокую небесную синь кое-где нарушали сизоватые перистые облака, похожие на небрежные росчерки лохматой кисти, сделанные от неудовольствия художника столь безупречной синевой. До темноты было ещё несколько часов, но эльфийка с самого утра испытывала смутное беспокойство. В большой королевской зале водяные часы по капле отсчитали последние минуты и, мелодично зазвенев, перевернулись, начиная новый час. Донния вздрогнула: ей пришло в голову, что хрустальный перезвон означал конец чьей-то жизни. Момент, скрывающий за собой начало неизбежных перемен. Со стороны Вечных гор тянулась невидимая и неосязаемая тьма: люди вновь учинили какое-то зло и тем самым отравили тонкий эфир, пронизывающий ткань бытия.
Изящная светловолосая эльфийка с лучистыми голубыми глазами была младшей дочерью Верховной жрицы. В свои тридцать три года Донния выглядела едва ли старше юных послушниц в Храме Ньир, но всё же пользовалась их уважением и уже имела собственных учениц, которых обучала начальным заклинаниям целительства и магической защиты. Кроме того, ей было доверено помогать принцу Лориону с его коллекцией экзотических животных, и девушка находила это занятие весьма приятным, пока в одной из роскошных золочёных клеток не оказалась птичка-оборотень. Пойманная на склонах Вечных гор охотниками дочь правителя птиц заставила принца позабыть обо всех других питомцах. День за днём, несмотря на увещевания родителей, Лорион добивался взаимности от своей пернатой пленницы, но та была непреклонна: стоило принцу только показаться на глаза, прекрасная девушка оборачивалась птицей и норовила клюнуть или ободрать когтями любого, кто посмел приблизиться к вольеру.
Королева не раз просила Доннию убедить принца в том, что удерживать взаперти оборотня небезопасно. Что рано или поздно правитель птиц узнает, куда подевалась его дочь, и задумает отомстить эльфам, но, как ни старалась жрица, юноша упрямо стоял на своём. Птичья девушка притягивала его несговорчивостью, потому как разительно отличалась от всех придворных эльфиек и развратных лунных жриц, готовых по первому слову исполнять любые желания молодого эльфа. В свою очередь, принц упрашивал Доннию оказать воздействие на своенравную птаху, и она металась меж двух огней, не зная, кого же ей слушать, и с тоской вспоминая беспечную жизнь в замке Хранителей.
