– Ты проиграл, дружок, – мужчина, который ведет себя в нашем доме, как хозяин, криво усмехается, глядя на папу. – Что там у тебя? М-м, жаль, жаль.
– Виталик, слушай, я отыграюсь, – папа нервно вытирает пот со лба. – Клянусь тебе. Ты ж меня знаешь.
– Нет, не знаю, – поджимает губы мужчина. – Так что? Твой дом – мой дом? Хотя погоди, даже так не хватит.
Я вижу, как папины друзья переглядываются. Женя, Артем и Матвей давно с папой дружат, и они и правда пытались остановить это все. Они уговаривали папу опомниться, но игромания – такая ужасная вещь… Лудоманы – так же не отвечают за себя, как и наркоманы, а азарт для них такая же самая желанная штука на свете, как и доза для нарков.
– Пап, – понимаю, что сейчас произошло что-то такое, что перевернет нашу жизнь с ног на голову. – Перестань, пожалуйста.
– Лиза, иди к себе в комнату, – рявкает отец.
– Нет, Лиза, останься, – жестом останавливает меня Виталик. – Меня зовут Виталий Юрьевич.
– Очень приятно, – бормочу я.
– Давай так, ты останешься, а папа пойдет отдохнет. А еще лучше, съездит с моим водителем в банк. Скоро как раз все открывается.
Да, они играли всю ночь, под утро стало слишком шумно, и я проснулась, спустилась на первый этаж и увидела в гостиной их. Женя и Артем не играли. Они вообще играют редко и умеют остановиться в любой момент. Матвей проигрался и вышел. А папа… Мы просили и ругались, но Виталик не уходил, а папа не останавливался. В итоге, как я поняла, папа проиграл наш дом, машины, все, что осталось на счетах после смерти дедушки, и еще много больше этого. И что теперь делать, я не знаю. Слезный ком застревает в горле и мешает вздохнуть.
– Виталик, не надо, – папа бледнеет. – Девчонка же совсем.
– Тебе сколько лет, детка? – спрашивает Виталик.
Мужчина страшный. Нет, не в смысле не красивый, наоборот, даже очень красивый, но то, что Артем и Женя его еще не выставили, уже о многом говорит. Значит, этого нельзя просто взять и выставить, не нажив проблем.
– Восемнадцать, – дрожащим голосом отвечаю я.
– Значит, уже взрослая, – хмыкает мужчина, и меня пробирает озноб от его взгляда.
