– В этот листопад бы фотосессию исполнить, а не идти в эту школу – сказал, клюя носом, хрупкий, словно фарфоровый мальчик с длинными седыми волосами. Он шёл под золотыми кронами клёнов по уничтоженной дождём дороге, которая с каждым шагом всё больше и больше отражалась на его заштопанных брюках.
– Успокойся уже и давай идти быстрее, Боря. Наша училка будет лютовать от твоего очередного опоздания. И, вообще – огненно рыжая девчонка, остановилась перед ним и ткнула пальцем в его маленькую, детскую, для его шестнадцати лет, грудь. Она была его ниже на пол головы, но само её строение тела было крепче – почему ты всегда опаздываешь?!
– Не знаю… – ответил ей парень, от удивления поправляя свои очки на его угловатом, исхудалом лице мумии, в котором была какая-то симпатичность, схожая на красоту мёртвых деревьев в зиму. – Вообще-то ты задерживаешь нас сейчас!
– Какой ты нервный и стра-ашный. Боюсь-боюсь – ухмыльнулась девчонка своим веснушачим лицом с призвуком насмешки. В улыбке черты её лика были поразительно красивы своей завораживающей округлостью и добродушностью.
– Успокойся уже, Лера!
После выкрика Бориса молодые люди шли в полнейшей тишине, изредка которое прерывалось из-за каких-то уведомлений в телефоны. Так же они немного говорили о сегодняшнем дне: о том, что сегодня очень сложный по урокам день, что они уже устали от учёбы, что сегодня наконец-то нет дождя, впервые за два дня, что они уже хотят домой…
День же был солнечным и приветливым донельзя. Запахи в воздухе плавали мокрой листвы и грязи, в которой вокруг иногда застревали некоторые машины, которых сегодня было удивительно мало, из-за чего была агония спокойствия и умиротворения, что будто бы минуты даже текли медленнее, но время было таким же, и оно поджимало.
– Сегодня так мало людей… – сказал еле-еле слышно Боря, голосом тонким, мелодичным, прорывая тишину меж собой и девушкой рядом.
– Ага, будто бы никому на работу не надо. И, вообще – Лера отошла подальше и закружилась. Её кудрявые рыжие волосы закружились вместе с ней. С ней кружилось и пальто, полностью расстегнутое, и юбка тёмная, и блузка белая, и серая сумка её – разве это не круто?! Меньше народу – больше кислороду!
