— Игорь, купил? Принёс?
Предвкушающая улыбка медленно стекает с лица при взгляде на долгожданного «гостя». Брови нахмурены, губы недовольно стиснуты в узкую полоску, даже раздеваться не стал, только обувь снял в прихожей, и сразу пошёл в единственную комнату. Иду следом.
— Не купил, не принёс, — ответил таким тоном, будто кость дворовой собаке бросил. — Я не собираюсь больше играть в твои игры.
— Так это ж твоя идея была! — недоумение дополняется негодованием.
— Можешь забрать себе, дарю, — ухмыльнулся теперь уже, видимо, бывший парень. Хотя, какой он парень? Мужик. Хотя раньше я бы назвала его мужчиной, но... Разочаровал. Недостоин. Или это я недостойна и что-то не так сделала, раз он, в преддверии новогодних праздников мечется по квартире-комнате и собирает свои вещи в пару объёмных спортивных сумок? Даже не подозревала, что у него так много вещей, а он всё сворачивает, достаёт новое и упаковывает. Оказывается моя квартирка довольно вместительная. Жаль, что узнала я это таким вот образом.
— Вот, возвращаю, — на стол из его нарочито раскрытой ладони падают ключи.
«Острые же, могут поверхность испортить» — мелькает в голове мысль. Но, похоже, это волнует только меня.
— Что за спешка? — глазами указываю на сумки в его руках.
— А чего тянуть? — красивые брови изгибаются в явно притворном изумлении. — Я решил уйти. Насовсем. Вот, вещи все за раз забрал, чтобы больше не таскаться сюда...
Игорь продолжает ещё что-то говорить, а моё внимание зацепилось за его сморщившуюся физиономию и слово «таскаться». То есть он сразу всё забирает не затем, чтобы мне лишний раз не маячить тут и не делать больно, и не давать поводов для несбыточной надежды, а чтобы ему — не таскаться.
— Иди уже, — перебиваю и кивком головы указываю на дверь.
— Что, даже не покричишь? Вроде мне полагается скандал с повышением голоса, битьём посуды и проклятиями вслед.
— Морозов, просто... иди, — с места не двигаюсь, интонацию голоса не поднимаю и даже руки под грудью переплела, намекая, что членовредительства от меня не последует.
— Видать, у самой рыльце в пушку, раз так спокойно реагируешь на наше расставание, — злорадная усмешка искривляет губы Игоря. А я вот за семь лет ни разу такой и не видела, ни пока в институте учились, ни потом, за те два года, что прожили под одной крышей, в моей квартире. А он, оказывает, вон как умеет. Да и не только ухмылки да усмешки корчить, но ещё и словами больно делать. Гад.
