— Стась, засада. — Отойдя в самый дальний от двери угол, я утыкаюсь лбом в стену.
Глаза слипаются, но это не впервой. А вот ловят меня действительно впервые. И пауза в трубке только подтверждает общий градус её офигевания.
— Неужто поймали? — Она говорит в полный голос, в отличие от меня, шепчущей на грани слышимости.
Камер в долбанной гостевой спальне, к счастью, нет, да и вряд ли этот бизнесменишка напичкал комнату прослушкой, но подстраховаться никогда не помешает. Особенно, в моём случае.
— Я в шоке, — Стася, как обычно, понимает всё без слов. — Вали быстрее, пока он не сдал тебя ментам.
— Не могу.
Отчаяние, ужас, ступор — я забыла, что это, когда познакомилась со Стасей. Девчонка, о которой я за полтора года так и не выяснила ничего, кроме имени, стала мне сестрой.
Именно она вытащила меня из-под какого-то моста, просто услышав всхлипы. Промокшую, продрогшую, с затравленным взглядом и опухшим от слёз лицом.
— В смысле не можешь? — Несмотря на степень засады, я улыбаюсь. Так и вижу, как она иронично подняла смоляную, словно татуажную бровь. — Разучилась взламывать замки?
— Нет здесь замков, Стась, — на выдохе. — Одни идиотские сенсоры.
— Говорила я тебе, учись ломать, так нет… — ворчит она, но уже стучит по клавишам. — Чеши к своим сенсорам. Сломаешь корпус, найдёшь…
— Стась, — видимо, что-то такое звучит в моём голосе, что она замолкает. — Стась, у него дверь на отпечатке, мне не выйти.
Не выйти. И с двадцать пятого этажа не спрыгнуть. И как бы ни хотелось это признавать, но он предусмотрел действительно всё.
— Ты не в офисе, — мгновенно рубит фишку Стася. Молчит несколько долгих мгновений. — Он что, притащил тебя домой?
И ответить вдруг становится страшно, несмотря на всю браваду.
— Да.
— Гад. Решил воспользоваться случаем? — яростно шипит она. — Так, я сейчас сама им попользуюсь. — И стук ногтей по клавишам становится ещё отчётливее. — Ты ещё в порядке? Давай-ка запрись пока в ванной и не открывай, а я обеспечу ему сейчас весёлую жизнь…
— В порядке, но… стой! Стой, Стась! Он… он меня узнал.
С той стороны трубки воцаряется мёртвая тишина.
