Глава 1. Морской бриз с привкусом утраты
Алиса проснулась от крика чаек. Он врезался в тишину ее маленькой квартиры, как осколок стекла, острый и неприятный. Она натянула одеяло на голову, пытаясь заглушить этот утренний кошмар, но тщетно. Чайки кричали настойчиво, требуя внимания, словно напоминая ей о чем-то важном, что она никак не могла вспомнить.
Она вздохнула и села в постели. Солнце, пробиваясь сквозь неплотно задернутые шторы, окрашивало комнату в теплый, медовый цвет. На прикроватной тумбочке, рядом с недочитанной книгой, лежала фотография – ее улыбающееся лицо, обрамленное растрепавшимися от ветра волосами. “Идиллия,” – подумала она, глядя на снимок. “Идиллия, которой я не чувствую.”
Алиса встала и подошла к окну. За ним раскинулся вид на приморский город: черепичные крыши, узкие улочки, ведущие к гавани, и бескрайнее, сверкающее море. Морской бриз, свежий и соленый, доносил до нее запах водорослей и рыбы. Город был красив, спору нет. Многие мечтали бы жить здесь, у моря. Но Алиса ощущала себя чужой. Как будто ее сюда занесло ветром, и она вот-вот сорвется с насиженного места и улетит дальше.
Ее рутина была проста и предсказуема: подъем, легкий завтрак (чашка кофе и тост с авокадо – старалась следить за здоровьем), работа в небольшой сувенирной лавке, принадлежащей ее тете Кларе. Лавка располагалась в самом центре туристической зоны, и Алиса отвечала за все: от приема товара и оформления витрин до общения с покупателями и ведения бухгалтерии. Работа была несложной, но монотонной, и к концу дня Алиса чувствовала себя опустошенной.
После работы она обычно прогуливалась по набережной, слушала шум моря и наблюдала за закатом. Иногда рисовала – у нее был небольшой скетчбук, в котором она зарисовывала все, что привлекало ее внимание: лица прохожих, морские пейзажи, архитектурные детали. Рисование помогало ей хоть ненадолго отвлечься от гнетущего чувства потерянности.
Иногда, гуляя по городу, Алиса ловила себя на мысли, что уже была здесь раньше. Какая-то улица, дом, кафе казались до боли знакомыми, но она не могла вспомнить, когда и как они вошли в ее жизнь. Это было похоже на дежавю, но гораздо сильнее и тревожнее. Эти вспышки воспоминаний, не подкрепленные ничем конкретным, оставляли ее с ощущением, что ей чего-то не хватает, что часть ее жизни была вырвана, как страница из книги.
