Пролог
Приближалась зима. По замку осенними листьями носились слухи. Поговаривали, что Господин Гор постарел и ослаб, его уже не привлекают ни юные девушки, ни зрелые женщины, ни опытные наложники его гарема. Все чаще он отдает дань Горе в одиночестве и это плохой знак. Похоже скоро в замке появится новый Господин. Гарем затаился. Ведь известно, что выбор делает Гора, но кандидатов представляет прежний Господин. И если Гора отвергнет кандидата, его высохшее тело сбросят со стены в пропасть.
Когда в замок явился последний в этом году караван, сюрпризов не ждал никто. Приехали купцы и несколько данников, привезли к зиме запасы зерна, муки, свечного сала и теплых тканей. Когда выяснилось, что один из купцов привез с собой девчонку, выкупленную за гроши в борделе это никого не удивило. Мало ли кого привозят с собой купцы? Кто-то любит возить с собой редкого пятнистого зверя на шелковом шнуре, кто-то чернокожего раба невероятной силы, а кто-то подобранную девку, ублажающую его в пути.
Рабыня, однако, оказалась непокорной и шумной. Она так вопила, когда купец решил поделиться ею со своими путниками и так метко кидалась посудой, что слухи добрались до Господина. Он пожелал видеть строптивицу. Ее притащили в его комнату удовольствий прямо со стола, на котором пьяный купец ее порол. Бывшему хозяину не дали возмутиться его же товарищи, а еще тяжелый кошель, оставленный на залитом пивом и кровью столе.
Двое Безликих протащили теряющую сознание от боли девушку по запутанным каменным коридорам, плеснули в лицо холодной водой и ввели в просторную сумрачную комнату. Не смотря на царящий вокруг камень в помещении было очень тепло, словно хозяин постоянно мерз, а еще в воздухе пахло тягучими восточными ароматами – сладковатыми и тяжелыми. Тепло и непривычные запахи окончательно привели рабыню в чувство, она подняла голову и осмотрелась.
У камина, кутаясь в теплый плащ сидел мужчина. Он обернулся на шум, поставил тяжелый золотой кубок на стол и встал. Девушка смотрела на него во все глаза. Он был очень худ, высок, а его волосы серебристо-белым языком опускались до талии. Черные глаза лихорадочно горели, а кожа была бледной и тонкой, словно он уже много лет не видел солнечного света.
