I. Из бывшего парня в группу поддержки
Буря хлестала в стекло крупными каплями дождя. Небо то и дело разверзалось, раздираемое вспышками яростных молний, а деревья сгибали свои верхушки под натиском порывистого ветра. В общем, октябрь, как и всегда, радовал своими пятьюдесятью оттенками серости. И сырости.
Да уж… Такой безумной погодки этот город давно не видывал.
Капли уныло тарабанили в окно, вызывая в памяти приятные воспоминания о лете и теплых днях, и от этого на душе становилось тоскливо. Или нет, не от этого...
— Вот не спится тебе, дурында, — послышался из угла голос хомяка, и я театрально закатила глаза.
Как оказалось, время здесь не замирало, и по возвращении домой мне потребовалась уйма времени, чтобы убедить Аню, родителей и учителей, что никто меня не похищал, в лапы бандитов и насильников я не попадала, а заодно включить все свои навыки вранья, дабы избежать ненужных расспросов о том, где, с кем и почему так внезапно исчезла. Сослалась на разбитое сердце и желание побыть в одиночестве и постигнуть дзен. Спустя пару недель одного и того же пересказа это все-таки сработало, правда мама стала звонить еще чаще. Переживала, что я снова исчезну, и на этот раз навсегда. И я ее не винила.
— А ты попробуй усни в такую погоду, — обхватила себя руками, вглядываясь в темноту ночи. Постоянно казалось, что за мной наблюдают. С тех самых пор, как вернулась домой. Мания преследования, не иначе.
— А попробую! — с охотой отозвался Мартин и закопошился в клетке. Очевидно, взбивал лапками подстилку.
Мы со зверьком переехали в небольшую квартирку-студию недалеко от университета. Не потому, что теперь я маг мироздания, а потому, что живность язык за зубами держать совершенно не умеет. Анина психика такого удара бы точно не выдержала. Ладно магия, но говорящий хомяк?
Несмотря на поздний час, за окном все еще появлялись редкие прохожие. Либо выворачивали из подворотни, спеша забежать в подъезд и прячась под зонтиком от навязчивого ветра и дождя, либо изредка подъезжал автомобиль или такси, высаживал попутчика под грозу и тут же уезжал, растворяясь в мокрой пелене. Но в остальном все было тихо. Свет в соседних домах почти не горел, и лишь одинокие окна свидетельствовали о полуночниках, не желавших ложиться спать так же, как и я.
