Сады и фонтаны остались позади, и за окном султанской кареты замелькали первые деревья. Уже очень скоро Хюррем поняла, что они углубляются всё дальше в лес. Сердце немного отпустило при мысли, что с каждой минутой она все ближе к своему шехзаде. Всё произошло так быстро, это письмо, словно гром среди ясного неба.
Слишком малы Селим и Баязед для самостоятельной жизни вдали от матери. Лалла, ну что лала… знает она, как они могут своевольничать, но лишь бы с ними ничего не случилось. Чем мог захворать ее сынок, в письме ничего не написано толком, верно, тоже спешили отправить весть. Ох, рано она выпустила их из-под крыла, недаром мелькали тревожные мысли, и сновидения были нехорошие в последнее время.
Дворцовый астролог объяснил, конечно, дескать, будут зимы, будут и вёсны, да ещё про снега и дожди что-то говорил, но и про розы в саду. Сколько ни добивалась от него Хюррем конкретной информации, в ответ получила лишь обтекаемые фразы, мол, всё в тумане пока, а вот как солнце подойдёт к Козерогу, а луна выйдет из четвертого дома, так сразу и дым развеется.
– Госпожа моя, не желаете ли освежиться возле фонтана, что вскорости должен появиться у нас на пути?
Голос служанки, вывел Хюррем из глубокой задумчивости.
– Ах, нет, нам нужно сегодня успеть проехать как можно больше, не будем останавливаться!
– Как пожелаете, моя госпожа. Прошу прощения, но, кажется, наш кучер просит позволения что-то сказать вам.
И в самом деле, карета остановилась, Хюррем выглянула и обратилась к молодому человеку:
– В чем дело, почему мы остановились?
– О, великодушнейшая госпожа, я прошу вашего позволения напоить лошадей, дабы они помчались быстрее ветра, а через несколько часов мы сможем поменять их на других.
– Ну что же, только не мешкай.
Хюррем решила всё-таки освежиться у придорожного фонтанчика, помятуя, что путь неблизкий. Вода всегда доставляла ей радость, даже сейчас находясь в тревожных думах, Хюррем невольно вспомнила хамам, где лучше всего было мыться неспеша без назойливых гаремных барышень, которые могли испортить настроение. Поэтому всегда старалась выбрать время наиболее безлюдное. Конечно, всем можно было запретить входить туда, пока моется хасеки. Но не султаншам, увы. В своё время Махидевран очень любила устроить скандал в хамаме, просто беда с этим была какая-то. Хюррем до сих пор удивлялась, как в те времена её не пристукнула о мраморные плитки мать старшего шехзаде, случайно, конечно. А желание это явно читалось в глазах весенней розочки. Слава Аллаху, уехала и она, но приезжает иногда всем на радость… а уж Хюррем до чего её визитам рада бывает.... Вот и сейчас Мустафа и его мать наводнили дворец, заполнили его своим присутствием до краев, кажется, что и вздохнуть уж без их ведома невозможно.
