Подъезжая к дому своего детства, Майк Марсден думал о том, что тот слишком уж идеален. Он приехал как раз к ужину, как делал это каждое воскресенье с тех пор, как месяц назад вернулся в свой родной городок Серендипити в штате Нью-Йорк. Воскресная вечерняя трапеза в доме родителей была обязательной для всех членов семьи, включая троих детей. Никто не смел сказать «нет» Элле Марсден, матери семейства. Поскольку Майка не было дома добрых шесть лет, она особенно радовалась присутствию старшего сына на традиционных воскресных семейных ужинах, хотя тот испытывал от этого некоторую неловкость.
Сунув руки в карманы кожаной куртки, Майк бросил взгляд на обшитый белой вагонкой дом с синей отделкой на фронтоне и такими же ставнями. Небольшой, двухэтажный, в отличном состоянии, он стоял на жилой улице и выглядел снаружи таким же идеальным, каким был изнутри. Точно таким же он был и тогда, несколько лет назад, когда Майк уезжал в Атлантик-Сити. Может, именно поэтому он испытывал сейчас смутное беспокойство? Сама идея совершенства лишала его покоя. Так было всегда. Несмотря на желание угодить родителям, Майк был из тех детей, которые постоянно испытывают родительское терпение.
Его учителя называли это проблемой управления собственными импульсивными желаниями, Майк же во всем винил дурную наследственность. Он не мог долго задерживаться где-нибудь или на чем-то одном, будь то родной городок, отношения с людьми либо монотонная работа. Саймон Марсден, вырастивший его приемный отец, служил начальником полиции Серендипити. Сэм, брат Майка, пошел по стопам отца, став полицейским. Их сестра Эрин работала помощником окружного прокурора.
А Майк? Ему нравилась его жизнь. Он стал тайным агентом нью-йоркской полиции и работал под прикрытием, заслужив себе имя не тем, что всегда строго следовал правилам, а скорее наоборот – тем, что почти всегда пренебрегал ими. Он неустанно следил за тем, чтобы ни работа, ни женщины, ни друзья не привязали его к себе надолго, чтобы от них при желании можно было легко уйти. Никогда в его жизни больше не повторится ситуация, в которой женщина неверно истолкует его намерения и будет ожидать от него слишком многого. Однажды это чувство удушливого плена уже заставило его бежать до самого Атлантик-Сити, и он не собирался повторять прежние ошибки, испытывая на прочность свою врожденную, как он был уверен, неспособность оставаться на одном месте с одними и теми же людьми.
