Он бил наотмашь, и удар пришёлся справа. Её рот наполнился
металлическим вкусом. Комната вокруг сделала стремительный оборот и
накренилась. Она почувствовала невесомость. Тело рефлекторно выставило руки в
сторону приближающегося голого бетонного пола. Затем колени и ладони обожгло.
Голова наполнилась какой-то тягучей ватой и комариным писком. Мысли выбило. Она
могла только дышать, уставившись в одну точку перед собой.
Ошеломление от того, что он её ударил, вспыхнуло и ушло. Вместо
него пришло удивление, что его удар её не убил. Способность мыслить
возвращалась медленно. А он ждал. Стоял над ней и терпеливо ждал, когда она
перестанет гипнотизировать взглядом капли собственной крови на полу.
Только теперь к ней пришла боль. Она начала пульсировать в
рассечённой губе, раздула скулу, заскребла содранную кожу на ладонях. С болью
вернулся слух. В тишине было слышно только его дыхание. Размеренное, спокойное.
Ни капли бешенства.
Она обернулась, мир всё ещё стоял непрочно, и она неуклюже
шлёпнулась на зад. Её волосы разметались и завесили лицо. Она попыталась убрать
их, но только измазала лицо кровью и пылью. Он смотрел на неё со скучающим
выражением лица. Как на барахтающееся насекомое.
Его взгляд обстоятельно прошёлся по ней от макушки до пяток,
задержавшись в том месте, где разорванная футболка сползла с плеча, открывая
руку и часть груди. На белом плече уже проявились синяки его пальцев. Он вдруг
улыбнулся. Его улыбка была совершенно мальчишеской, доброй. Его глаза
потеплели, от них побежали лучики морщинок.
Она в липком отупении смотрела в его посветлевшее лицо и
ждала, что будет дальше. Он её убьёт? Сорвёт остатки одежды и разорвёт её на
части прямо здесь? А он смотрел на неё, чуть склонив голову, и молчал. Наконец,
к ней пришёл и страх. Она задрожала и обхватила себя руками. В горле пересохло,
и она попыталась сглотнуть.
Его улыбка стала удовлетворённой, будто он ждал только
этого. Он наклонился и небрежно схватил её за горло, она не успела даже
увернуться. Его огромная лапа почти полностью обхватила её шею. Он поднял её до
уровня своего лица так, что её ноги болтались высоко над полом, и спокойно
проговорил ей в лицо:
