Пролог
Эванджелина
Тускло освещенная комната прижималась к моему черепу. Жуткие тени ласкали мое практически безжизненное тело. Воздух был пропитан запахом несвежих сигарет и пота, смешанным с резким привкусом крови. Мой разум, когда-то проницательный и расчетливый, теперь находился на грани здравого смысла.
Мое некогда красивое, спортивное тело было изуродованное свежими ранами, каждую из которых сейчас жгло. Эхо ударов все еще рикошетило о холодные стен, боль пробегала по каждому нерву, словно в моих венах текла целая река из яда.
Приложив все усилия и наконец открыв глаза, я перевела взгляд на своего лучшего друга, человека, которого я могла бы назвать братом. Его безжизненное тело лежало совсем рядом, изуродованное до такой степени, что его собственная мать бы не узнала. Каждый шрам на нем вызывал волну ужасных воспоминаний, вонзающихся острым лезвием в мое сердце, когда-то жестокое и непреклонное, а теперь просто разбитое и хрупкое.
Тепло, которое когда-то исходило от простой мысли о Кире, угасло, оставив после себя лишь темную пустоту, пожирающую меня изнутри. Жажда мести пульсировало в моих венах, боль от потери была куда сильнее.
Я попыталась перевернуться на другой бок, когда услышала чей-то голос, но попытка оказалась четной.
– Она теперь наша. Мы ее забираем. «Условия сделки остаются в силе», —серьезным тоном сказал мужчина, вызывав волну мурашек по моей спине.
Собрав все и без того исчерпанные силы я попыталась встать и ударить его. Тело горело адски, но я не могла не сопротивляться. Зная своего «братика», он мог отдать меня кому угодно, лишь бы причинить больше боли. Маньяк, насильник или судья, выносящий мне пожизненный приговор. Последнее было не таким уж и страшным. Хотя бы с дядей увижусь.
– Тише ты, тише. Скоро все закончиться, – наконец распознав мужской голос, я резко обернулась, вызывая еще большую боль, теперь и в шее.
Сергей. Первый заместитель моего дяди и самый верный клану человек. Я резко выдохнула. Меня вытащат, я свободна. Хотя подождите, мы свободны.
– Пойдем, мы выведем тебя отсюда. Твое мнение по этому поводу не учитывается, – уточнил он, зная, что я без очередной попытки грохнуть своего “братца” не уйду, пусть у меня и болит все тело до такой степени, что я еле стою на ногах.
