Изюм жизни. Как полюбить мир, когда все рушится читать онлайн

Никогда в жизни не писала пролог. Зачем он? По-моему, затем, чтобы автор и читатель сонастроились.

Настраиваться друг на друга важно в любом диалоге: в бизнесе, в отношениях, в творчестве, в молитве, в учебе… даже на суде.

Пока я писала эту книгу, я увидела, что жизнь гораздо мудрее моего активного ума: книга сложилась только тогда, когда я стала слушать дыхание и тишину. Все ее мотивы зазвучали в унисон.

Двигаясь от главы к главе больше года, я обнаружила, что история, которая просится быть рассказанной через меня, не только о том, как быть успешным предпринимателем. Это история об отношениях людей. О том, что воевать больно, бессмысленно, бесполезно – важно полюбить ближнего, как самого себя.

Полюбить себя, ближнего и мир.

Я бы хотела, чтобы вы читали эту книгу сердцем. Я приглашаю вас в приключение.

Лежа на диване, я читаю странную книжицу. Мягкий переплет, голубая обложка с красным сердцем и надписью «Сила внутри тебя». 1998 год.

В моей маленькой спальне (она же мастерская) в метре от дивана, на большой столешнице в углу – промышленная швейная машина 22 класса, рядом – оверлок и гладильная доска. Над ними почти во всю ширину полустенка – длинная лампа дневного света. Всю оставшуюся площадь комнаты занимает огромный стол. На нем – стопка тканей, ждущих кроя, пестрая гора подрезки от сшитых уже вещей, лекала, жестяная баночка из-под леденцов с булавками, несколько портновских ножниц. На полу валяются огрызки разноцветных ниток. Я работаю до изнеможения и – сразу спать, не до уборки.

Луиза Хей пишет: «Посмотрите на свое жилье. Его состояние говорит о том, как вы к себе относитесь». Я посмотрела на комнату и ужаснулась.

Под потолком виден рисунок обоев – орнамент из розовых цветочков с позолотой. Остальная часть стен просто шершаво-бумажная, цвета неотбеленной бязи. Рисунок стерся, и мой глаз, как впервые, видит результаты детских экспериментов: карандашные цветные кракозябры и жирные пятна от пластилина. На окне – несколько слоев белой краски, поверхность рамы неровная, словно переболела оспой. Ее стыдливо прикрывает куцая штора из полосок оставшейся ткани с купленным где-то за бесценок кружевом.