1. 1 глава
К вечеру дьявольски очевидно:
Дикая, смелая, не моя...
След оставляет в душе, как бритва,
Кратким и емким «хочу тебя».
Вроде и сам я не белой масти —
Черный и смелый — короче, зверь.
Я безраздельно стоял у власти,
Но постучалась однажды в дверь
Дикая, смелая и лесная:
В каждом движенье — игра с огнем.
В общем — наивная и простая,
В частности — бренди, но не со льдом.
Это, похоже, война без правил —
Первым сдается не тот, кто слаб...
Я бы, возможно, всё так оставил,
Даже с улыбкой отдал свой флаг.
Только и сам я не белой масти —
Если зашла, так играй с огнем...
Дикая — это синоним страсти,
Снежный не значит всегда «со льдом».
© Снежный Рыцарь
Часть 1
Глава 1
Он целовал ее так откровенно.
Глубоко, чувственно.
Насаживал на собственные бедра. Скользил ладонями по ее коже, задирая короткую юбку.
Он давал почувствовать ей собственное желание, пробуждая в ее теле отклик своими умелыми действиями. Своим телом.
Я видела, как его язык скользил в ней. Как сплетались их губы.
Как глаза девушки закатывались от наслаждения, в котором она растворялась без стыда, позволяя делать с собой всё, что только он захочет.
Потому что она хотела этого тоже.
Ее тело двигалось в такт с ним, сливаясь в идеальную мелодию из ритма, который звучал в них самих и никак не зависел от музыки, что лилась сверху, оглушая басами, отчего пол под ногами подрагивал на особо низких вибрирующих частотах.
Я видела, как девушка, подаваясь навстречу его движениям, запускала тонкие белые пальцы в его черные волосы, где иногда блестела благородная седина.
Как тяжело и шумно она дышала, запрокидывая голову.
Как его стройное подтянутое тело выбивало ритм, отчего они оба двигались, словно единый слаженный механизм, где все детали были идеально подобраны друг к другу, создавая то трение и скольжение, в котором утопали тела и их распахнутые души.
Они походили на двух ярких бабочек под стеклянным куполом, отгороженных от этого мира тонкой линией хрупкого стекла, но оставаясь на виду. Их тела отливали багровым на черном шелке под неоновыми лампами, что слепили глаза, превращая фигуры во что-то нереальное, томное и запретно-притягательное.
