Дверь громко захлопнулась, и я, оставшись одна, немым
отчаянием растеклась по креслу. Мысли смешались. Мой разговор с начальством
казался отрывком из какого-то фильма. Скорее абсурдного, ибо во всём услышанном
напрочь отсутствовали и расчёт, и логика.
Закрыть проект, приносивший такие деньги, мог только
выживший из ума директор. Коим наш шеф Степан Сергеевич Штунц не представлялся
даже в фантазиях Вити. Хотя последний в творении небылиц достиг поистине
невероятных уровней. Над его байками, порой за гранью разумного, смеялись все:
от водителей до бухгалтеров. И даже я, не склонная к глупым шуткам, часто не
сдерживалась, поддаваясь хохоту.
Но в этот раз всё было куда серьёзнее, как ни хотелось мне
отрицать случившееся. Нас просто собрали, поставили перед фактом и дали полную
свободу действий. Без объяснений. А любопытству некоторых скормили очень щедрые
увольнительные. И… до свидания. Всё, над чем мы работали, вдруг в одночасье
провалилось в прошлое.
Нельзя сказать, что я чувствовала себя обманутой и
ущемлённой в собственных интересах. Да и вообще, семь лет, проведённых здесь,
ни одним мигом не омрачали память. Скорее, напротив, за этот долгий срок
компания стала моей второй семьёй. И главной болью, терзавшей сейчас меня, было
не мной инициированное расставание.
В дверь постучали. Я вытянулась как струна и твёрдым голосом
произнесла:
– Войдите!
– Ника, прости, – Андрей застыл на пороге, словно намеренно
глядя куда-то в сторону. – Я… мы… не знали. Для нас вся эта история стала такой
же аховой неожиданностью.
– Охотно верю, – легко согласилась я, стараясь казаться
максимально собранной. – Но, полагаю, ты здесь не для того, чтобы вымаливать у
меня прощение?
Он нервно фыркнул.
– Если не возражаешь, я бы хотел поговорить о будущем. Ты уж
прости… Мне кажется, что тебе как никому необходима помощь.
Теперь уже я в ответ на его слова едва сдержала вымученную
усмешку. Андрей был прав – отныне моей проблемой являлось всё, что связано с
трудоустройством. И это пугало, так как всю свою жизнь я просидела на одной
работе. Причём с убеждением, что Вероника Нестерова незаменима в мировоззрении
шефа. Но… я ошиблась. Степан Сергеевич Штунц всё это время рассуждал иначе. Как
результат – при первом же потрясении нашу команду выперли на улицу, а мне,
привыкшей к спокойствию и комфорту, пришлось отчасти разочароваться в шефе.
