Вика любила свой дом – пятиэтажную хрущёвку в старом районе города. Все жильцы постоянно общались. Во дворе друг с другом всегда здоровались, спрашивали, как дела. Сегодняшний вечер не стал исключением.
– Здравствуй, Викуля! – поочерёдно проговорили сидящие на скамейке бабульки, оторвавшись от щёлканья семечек и перемывания соседских косточек.
– Здравствуйте, – приветливо произнесла Вика, остановившись перед скамейкой.
– С работы?
– Да, баба Маша.
– Ну как у тебя там?
– Всё так же, баба Нюра. Начальство лютует, мы отдуваемся.
Вообще-то, Вике не нравилось говорить о своей работе. Обстановка там была не ахти, и улучшений не предвиделось. Вика давненько сомневалась в правильности собственного выбора профессии; хотя, бесспорно, обладала необходимыми задатками: отличной памятью, завидной выносливостью, склонностью к цинизму. Ещё одним плюсом для девушки стала её фамилия, порой серьёзно подсобляющая в тяжёлые трудовые будни. Согласитесь, редкий налогоплательщик не деморализуется, узнав, что принимать его будет инспектор Загрызалова.
От неприятных мыслей отвлёк жизнерадостный гудок и шум мотора.
– Вика, привет!
– Привет, Мираб! – Девушка не смогла сдержать улыбку, глядя на соседа в, с позволения сказать, автомобиле.
Мираб переехал сюда лет пять назад, быстро прижился и сдружился со всем двором. А Мирабова машина сделалась чем-то вроде местной достопримечательности, о ней уже ходили предания.
Это была даже не колымага, это было нечто неописуемое! Вечно пыхтящий и грохочущий четырёхколёсный агрегат неопределённой породы – не то «Волга», не то «Жигули»; тёмно-зелёного цвета. Но самой большой загадкой являлась не марка автомобиля, а то, как данное технологическое недоразумение до сих пор способно ездить.
Притормозив, Мираб высунулся из окошка.
– Как дела?
– Нормально. – Вика оглядела легендарную машину. – Что, пока на ходу?
– А что ей будет, слушай? – с непередаваемым на письме акцентом вопросил Мираб. – Ещё меня переживёт! Да? – Последнее слово было обращено непосредственно к авто. – Эх, жаль, говорить не умеет.
