Они окружали ее со всех сторон. Она отчаянно отстреливалась, но вот раздался глухой щелчок спущенного курка, за которым не последовало выстрела. Патроны закончились. Она отбросила пистолет и вжалась в стену, сжимая кулаки. Двадцать, тридцать – сколько их? Она собиралась драться до последней капли крови.
Вперед вышел высокий мужчина, одетый в черный плащ. Его лицо закрывала страшная маска птицы с длинным острым клювом. Мужчина вытянул руку вперед и направил дуло пистолета прямо ей в лицо. Она без страха смерти смотрела на направленное на нее оружие, понимая, что сейчас все закончится.
И тут мужчина начал петь песню Рикки Мартина «Living la vida loca», сначала тихо, а потом все громче. Дальше вообще начали происходить невероятные вещи, люди, окружавшие ее, вдруг стали танцевать, побросав оружие, а выскочивший из ниоткуда одетый в кимоно Джеки Чан предложил ей мохито.
Картина медленно померкла.
Кэролайн проснулась. Будильник продолжал проигрывать песню Рикки Мартина, и Кэрри, рывком поднявшись с кровати, выключила его. Потирая глаза и зевая, она раздвинула шторы. На улице было еще темно, а одинокий фонарь слабо освещал узкую улочку, что вела к дому девушки. Кэролайн удивилась и посмотрела на часы. 4 утра. Кэрри плюхнулась на кровать, взяла мобильный в руки и набрала Кайли.
– Доброе утро, – прощебетала та в трубке бодрым голосом.
– Доброе, – широко зевнула Кэролайн. – Кайли, не напомнишь, какого черта я поставила будильник не на шесть, как обычно, а на четыре? У меня что-то совсем вылетело из головы.
– Напомню, конечно, – ответила Кайли. – Босс сказал быть сегодня в пять, ты что не помнишь?
– Я домой только в двенадцать пришла, – хмуро отозвалась Кэрри.
– А теперь-то хоть вспомнила?
– Сегодня среда? Я помню, что он в понедельник он говорил, чтобы в среду мы пришли к пяти, но не знаю, зачем.
– Он тоже не говорил тебе этого? – удивилась Кайли. – Я-то думала, он посвящает тебя во все свои планы.
