Я задумчиво прошлась вперёд и назад, поглядывая на своё жилище, которое теперь больше напоминало оранжерею, нежели комнату в академической общаге. Благодаря подаркам Макса, которые, как мне сказали позже, стоили в артефакторских лавках бешенных денег, комнату удалось существенно расширить, наполнив её обилием растений и кадок различной формы и длины.
Богуния, скрещенная с саженцем земной груши, радовала глаз увесистыми плодами, за которыми уже выстроилась длинная очередь из покупательниц, занесённых мной в строго засекреченный список. Гортензии продолжали обильно цвести и требовали всё новых и новых сладких подношений. И только вейтерры неизменно увядали, утратив подпитку от огненной птицы. Это обстоятельство удручало, однако я всё ещё надеялась, что смогу найти марам замену, и продолжала каждое утро подпитывать пожухлые листочки магией, не давая им увянуть окончательно.
Однако, появилось несколько новых образцов, подаренных мне ректором после окончания турнира. Кстати, с ним, не далее как вчера, у меня состоялся не самый приятный разговор. Сейчас как вспомню – ладошки потеют, а по спине пробегает лёгкий мороз.
– Малинина, не хотите мне ничего рассказать?
– Не понимаю о чём вы, господин ректор.
Глаза Ветровски испепеляли, а узкое кресло в ректорском кабинете казалось жестким и похожим на электрический стул. Я ерзала на нём, судорожно пытаясь понять, что именно стало известно ректору и за что мне сейчас влетит в первую очередь.
– Черная плесень, – Выплюнул магистр, и я внутренне поёжилась, стараясь отразить на лице самое искреннее недоумение.
– О, так мне Сандр о ней говорил. Кажется, это – опасный паразит… – Сказала я, изо всех сил стараясь выдумать что-нибудь правдоподобное.
– Хватит, Малинина. – Ректор стукнул по столу увесистой папкой, – Я знаю, что вы, каким-то образом, использовали эту дрянь, пропихнув её внутрь своего умертвия. Наши специалисты проанализировали останки вашего стригоя, и место его содержания. На нескольких отслоившихся чешуйках были найдены споры грибка. Потрудитесь-ка это объяснить.
