Валерия
Я держала в руке карточку самого закрытого
клуба в городе, попасть в который могли только избранные. По какому принципу
отбирались гости никто не знал, но от такого приглашения не отказывались.
Чёрный прямоугольник шёлкового картона, строгая, серебристая надпись
«Tenebris», пятница 23:00, мелкая дрожь в кончиках пальцах.
Чем занимались в этом клубе, догадывались
многие, но подтверждений и доказательств не было. Туда попадали в маске,
прилагаемой к карточке, приезжали к назначенному времени, проводили ночь и
забывали, как сон.
Пятница 22:00. Чёрное платье на тонких
бретелях, обтянувшее моё стройное тело с высокой грудью мелкой рябью матовых
бликов, доходящее до колен и имеющее скромный разрез на левом бедре, маска в
тон платья, закрывающая почти всё лицо, оставляя в свободном доступе губы,
покрытые густой, красной помадой. Единственное яркое пятно в мрачной,
завораживающей черноте, обволакивающей меня. Последний штрих в виде чёрных
чулок с широкой, кружевной резинкой, и остроносые туфли на высокой шпильке.
Всю дорогу горячий парень из дружественной
страны ругался с кем-то по телефону, умудряясь управлять автомобилем, смотреть
в навигатор, спорить с оппонентом и с любопытством поглядывать в зеркало
заднего вида, пытаясь понять, зачем «красивый девушка» скрывает лицо.
Расплатившись с таксистом, вышла по нужному адресу, прошла в неприметный двор
старого района и оживила экран телефона.
22:58. Клуб «Tenebris». Я стояла перед
кованной дверью, гипнотизировала звонок и принимала окончательное решение.
Зачем я здесь? Может, потому что мне двадцать восемь лет, а в моей жизни мужчин
было меньше, чем пальцев на одной руке? Или, потому что секс у меня был
последний раз восемь месяцев назад? Возможно, причина в том, что мне давно пора
замуж, а мужчины предпочитают для этих целей домашних девочек, а не таких
карьеристок, работающих по шестнадцать часов в адвокатской конторе, одной из
крупнейшей в мегаполисе, нанимающей и взращиваемой лучших юристов в стране?
Нет. Всё-таки секс. Где ещё можно
оторваться и не переживать о том, что тебя посчитают развратной, озабоченной
шлюшкой, сделать хоть раз то, что показывают в порнороликах, будучи уверенной,
что на утро всё рассеется, как ночной сон.
