– Да пошел ты! – рявкнула я и выскочила из квартиры.
Не сдержалась и так грохнула дверью, что у самой от шума голова загудела.
Фиг с ним! Фиг с ними всеми! Уроды! Ненавижу!
Я бежала прочь из дома, перескакивая через ступеньки и даже не думая вытирать злые слезы.
Нет, ну видели такого козла?! Как дать мне денег на мастер-класс – так нефиг на всякую ерунду тратиться! А как у него встреча с его обожаемыми партнерами, заказчиками, просто полезными людьми – так «Вот тебе, Мирослава, карточка, чтобы завтра к шести на столе было минимум двенадцать блюд, не считая десерта».
Ненавижу-у-у! Он мне всю жизнь поломал, скотина! На кой черт моя мать вообще за него замуж вышла?! Мы же так хорошо жили вдвоем… Зато теперь она в рот смотрит своему Олежику и тихо отводит глаза, когда тот пытается меня воспитывать.
«Мирослава, ты достаточно знаешь, чтобы муж остался доволен твоей едой! – мысленно передразнила я его, выбегая из подъезда. – О работе повара даже не думай. Закончишь универ – пойдешь секретаршей в мою фирму. А созреешь – мужика тебе подгоню, некоторые мои партнеры имеют холостых сыновей и о твоих талантах в курсе».
При воспоминании об этом разговоре меня опять затрясло. Урод! Козел! Кретин! Шовинист фигов! Я ему что, кухонный аппарат, который можно выгодно пристроить?!
К черту все! Мне двадцать один год! Уйду из дома, пусть воркуют вдвоем, раз уж я оказалась в этой семье третьей лишней!
Не помня себя от гнева, я выбежала на дорогу и…
Последнее, что я помню перед тем, как сознание поглотила тьма, – это визг тормозов и страшный удар, в момент выбивший весь дух из груди.
* * *
Все тело болело, словно меня долго жевало какое-то гигантское животное. А потом еще потопталось для верности. Во рту пересохло, а губы казались настолько обезвоженными, что я боялась ими шевельнуть, чтобы не потрескались. Черт, что со мной случилось?! Я хотела открыть глаза, но услышала шаги и затаилась. Дурная детская привычка, которую никак не получалось из себя выковырять: сделать вид, что сплю, замирая – удастся ли провести того, кто пришел? Я так всегда делала, когда мы с мамой еще жили вдвоем. Ни разу у меня это не вышло, но она все равно мне подыгрывала. И потом мы обе хохотали… Но все это было до Олега.
