– Сильва, вставай! – пробивалось издалека сквозь туман.
Накрылась подушкой, натянула поверх нее одеяло.
– Сильва, подъем! – Голос мачехи совсем над ухом. Руки холодные, пальцы цепкие. Разоряет ее гнездо, выковыривает наружу.
– Ну, пожалуйста! Пять минут еще!
Одеяло и подушку сорвала, швырнула на пол. Отдернула шторы, люстру врубила во все шестнадцать лампочек.
Веки склеены. Пробуешь разлепить – словно горячий песок сыплют. Во сколько она уснула? Играть закончила в три утра. Потом еще вертелась. Переживала из-за проигрыша, продумывала стратегию на завтра.
– Сильва, уже половина восьмого!
Попыталась приподнять голову, не смогла, простонала:
– Пофиг.
– Да сколько это будет продолжаться! – Голос мачехи бьет прямо в мозг, сыплет булыжники на затылок. Ухватила ее за щиколотки, стягивает с кровати – руки сильные, в тренажерке накачала. Сильва попыталась удержаться за изголовье, но пальцы соскользнули. Грохнулась на пол, ушибла пятую точку. Заорала:
– Да отвали ты от меня!
– Что ты сказала, дрянь?
– Что слышала! Не смей меня трогать, сука!
Еще полгода назад терпела, но в последнее время подумала: чего молчать, если ее оскорбляют?
Мачеха взъярилась окончательно. Вцепилась в предплечье когтями (больно, останутся царапины), влепила с размаху пощечину. Глаза у Сильвы сразу разлепились, накатила ярость. Девушка примерилась и от души лягнула некровную родственницу в коленку. Получилось удачно – та отлетела.
– Сейчас еще врежу, – пообещала.
Но мачеха честной драки испугалась. Вопит:
– Игнацио! Помоги! Твоя дочь меня избивает!
– О, Матерь Божья, – простонала Сильва.
Очередное утро в любящей, блин, семье.
Отец явился немедленно – уже при галстуке, волосы блестят от геля, ремень тщетно пытается удержать огромное брюхо.
Мачеха бросилась к нему – хромает показательно, руки заламывает, словно заштатная драматическая актриса:
– Она ударила меня! Она посмела меня ударить!!!
– Сильвия. – Отец сузил глаза. – Ты потеряла разум?
Все детство от его ледяного тона cердце в пятки уходило. А недавно вдруг осенило: «Да чего его бояться? Придурок! Бочонок на ножках! И предатель».
