Молоденький юноша, адвокат Клаудио Агостино, одетый в дешевый серый костюм, поднялся из-за рабочего стола, взял портфель и вышел из дверей адвокатской конторы. Он быстро шагал по коридору, торопясь на встречу с очередным клиентом, когда его догнал Джанни, один из коллег. Джанни был уже старшим партнером фирмы и потому всегда позволял себе разговаривать с Клаудио несколько свысока, считая что у того еще молоко на губах не обсохло. Что, если разобраться, было, в общем-то, правдой.
– Клаудио, привет, – на бегу поприветствовал тот. – Как дела?
– Пока не очень, не попалось рыбное место, а у тебя? – откликнулся Клаудио, стараясь придать голосу небрежности.
– Ты слышал про обвинение против Диксона? – не отвечая на заданный вопрос, перебил Джанни.
– Разумеется, – Клаудио кивнул, – Я бы душу продал, чтобы его защищать! Клянусь, он не виновен, его кто-то подставляет. Это было бы такое громкое дело!
Джанни с сомнением передернул плечами, причем в его жесте было немало сарказма, пожал коллеге руку и помчался дальше – в конторе сотрудники только так и разговаривали: пара секунд в коридоре – и все. А Клаудио вдруг, задумавшись, остановился.
Пренебрежительный жест Джанни явственно показывал, что он не верил в успех Клаудио, никто не верил. А вот верил ли в себя он сам?
***
В то же самое время на роскошной вилле, в саду возле обрамленного пальмами бассейна, за белым ажурным столиком сидели две молодые девушки с прохладительными напитками в руках. Одна из них – типичная неаполитанка: курчавая, смуглая, с курносеньким носиком, живыми черными глазами и полными губами. Другая – очень красивая, с длинными темными волосами и удивительной формы глазами, в разрезе их можно заметить что-то восточное, если приглядеться. У девушки были высокие скулы, длинная шея, светлая кожа и стройная фигура. А еще – необычайно печальный взгляд, который привлекал внимание куда сильнее, чем ее незаурядная внешность.
– Джулия, дорогая, не надо грустить! – курносенькая крепко сжала руку подруги. – Ну, улыбнись! Посмотри по сторонам! Хозяйка такой чудесной виллы должна радоваться жизни!
