1. 1
– Спасибо, Тина, – Глеб ласково улыбнулся. – Ты молоток. Верный боевой товарищ. Не знаю, что бы я без тебя делал.
Тина покорно кивнула.
Да, все правда. Она верный товарищ Глеба. Совершенно неизвестно, что бы он без нее делал. Без Тины жизнь Глеба была бы совсем другой! Как, например, у человека без правой руки, левой ноги и обоих ушей.
...А для Тины жизнь без Глеба вообще не имела бы смысла.
Глеб взял приготовленную для него Тиной флешку с файлами, глянул на подругу и прищурился.
Тина воспрянула духом: неужели все-таки заметил, как она чудесно изменилась за выходные? Ну-ка, что он скажет?
– Слушай, у меня к тебе еще одна просьба, – быстро, немного стесняясь проговорил Глеб. – Конфиденциальная и очень личная.
Он покосился на соседний стол, где сидела офисная красотка Диана. Подперев подбородок гладкой полной рукой, Диана жевала резинку и внимательно прислушивалась к разговору. Время от времени выпячивала губы и надувала огромный пузырь.
– Какая просьба? – поинтересовалась разочарованная Тина.
– Давай в кафе на обеде поговорим, лады?
– Лады.
Глеб направился к двери и, когда поравнялся со столом Дианы, галантно произнес:
– Диана, у тебя новая прическа? Тебе идет. Ну, ты у нас всегда красотка.
– Знаю, – флегматично ответила Диана. – Таких как я вообще мало. Штучный товар.
Глеб засмеялся и ушел.
Тина навалилась грудью на стол и уставилась в экран. Цифры прыгали и расплывались, но она ни черта не понимала, какую важную информацию они хотят до нее донести.
Пузырь у алых Дианиных губ лопнул. Диана изящным движением сняла с носа и щек ошметки резинки, запихнула их в рот, с шумом выдохнула:
– Ох-хо-хонюшки, все мужики – идиоты. А красивые – идиоты вдвойне.
Она поднялась со стула, потянулась, выставив распрекрасную грудь, и пересела на табурет перед столом Тины. Вытащила резинку изо рта и приклеила к нижней поверхности столешницы.
– Вот, значит, как? – усмехнулась Диана. – Ты у нас молоток и боевой товарищ? Ну-ну.
– И правда, классная у тебя прическа, – тусклым голосом заметила Тина, желая перевести разговор на другое. – Такие носили во времена молодости моей мамы и называли «взрыв на макаронной фабрике».
