Почти месяц как вернулся в родной город, но толком и не видел его. За последние годы он преобразился и расцвел. Прекрасный город. Город моего детства. Когда-то мне пришлось покинуть его и я был уверен, что навсегда, но судьба распорядилась иначе. Трагическая гибель моих родителей заставила меня пересмотреть мои планы на жизнь и вернула в родовое гнездо.
– Грек, останови машину. Хочу пройтись,– водитель молча кивнул и припарковался на парковке какой-то дешевой уличной забегаловки.
Солнце приятно пригревало, отражаясь в небольших лужах оставшихся после летнего дождя. Я вдохнул полной грудью, погружаясь в ностальгию детства.
Почему-то вспомнилось, как мы всей семьей прогуливались по выходным дням по Невскому проспекту и отец часто ругал меня за то, что я старался залезть в каждую лужу и измерить ее. В итоге я возвращался домой весь грязный и мокрый. Меня отмывала мама, а затем отец, наказывая, ставил в угол. Вспоминая, каким я был, невольно улыбнулся. Сейчас бы все отдал, чтобы вернуть то время, когда родители были живы. Я так мало с ними был, редко звонил, а последний год, так вообще жил своей жизнью и не интересовался их делами. Правильно говорят, что мы начинаем ценить, когда теряем.
– Грек, а что в России опять ввели школьную форму как в СССР?– видя идущую толпу девчонок в школьной форме и белыми бантами.
– Да нет, просто вчера был выпускной, а сегодня они ходят по городу, вроде как прощаются с детством. Точно не знаю.
Я присмотрелся к смеющимся о чем-то щебечущим девчонкам. Одна из бывших учениц с большими белыми бантами, шла повернувшись к нам спиной, что-то обсуждая с подругами, звонко смеялась и размахивала руками. Ее непозволительно короткое платье волнующе привлекало внимание к аппетитной попке, а крылышки белого фартука трепетали на легком ветерке, словно крылышки ангела, подтверждая ее невинность. Подружки заметив, куда сейчас врежется их подруга, даже не подумали ее остановить, и когда она наткнулась на меня, только громко засмеялись.
– Ой, простите. Я вас не заметила,– щеки залились краской, и она виновато опустила глаза.