Высоки эльфийские тонколистные леса, серебрятся ажурными листочками, шепчутся звонким голосом, нежным, девичьим. Молвят они о своём: о льдистом-голубом ручье, который этой ночью был потревожен человеческою рукою, о слишком громких шагах, которые разбудили тысячелетнюю вечность потаённых уголков, сокрытых от эльфийских глаз и тем более от людских, о широких взмахах крыльев голубого дракона и паутинке сторожевого заклятия мага-охранителя на нём… Много о чём они шептались, да правды никогда не познают, ибо я была тенью в этом мире, невидимой и неведомой для местных чар.
Сверкали кристаллы инея на мшисто-зеленых травах, окутывал холодным дыханием лесной дух, заставляя кутаться в черный полушубок. Зима не властна над зеленью эльфийских лесов, но воздух ей покоряется, морозит кожу, леденит тонкие пальцы, унизанные кольцами с зелеными и черными каменьями.
Легкий звон – и тонкий стебель яснолика северодвинского покоряется. Он цветет маленькими звездочками с узкими белыми лепестками и входит в силу в новолуние на третий день первого месяца Темной владычицы, или же Темной матери, как говаривают в иных краях.
Второй, третий, четвертый – и вот уже собран пучок стеблей редкого цветка. Тонкий серебряный ножичек с витой рукояткой, украшенный россыпью хризолита, складываю в кожаную суму. На руки быстро надеваю черные перчатки, скрываясь от укусов зимы.
Кругом – тонкие стройные великаны-деревья с серебряно-зелеными листьями, только слева прячется за высокими травами звонкий родник, в котором я ополаскивала и заговаривала нож перед сбором яснолика. К нему я и направилась, чтобы очистить тонкое лезвие от сока растения. Сок практически безвреден – так, немного закружится голова, если попробовать на вкус, да останется на языке привкус горечи. Но свойства трав накладываются друг на друга, и после сбора нужно чистить нож проточной водой и шептуном.
– Тьма и свет тебя ласкают да водой хворь снимают, чистотой наполняют, заново рождают, стань же впредь как дитя рожденное, без греха и боли явленное, Темной матерью заклинаю, Светлую мать в свидетели призываю… – тихо шепчу, сбросив перчатки и ополаскивая в роднике нож. Трижды повторить – и достаточно для простой процедуры сбора трав.