Глава первая. Пьянство в знак протеста
Что за темнота, поток, крутящий темный и холодный чьи-то пасти кто я, что я, где Я. И, где огонь, где пылающие стены и где этот прекрасный ангел смерти, расхаживающий среди языков пламени.
Но это все было когда-то давно и было, наверное, не со мной. А сейчас что-то синее над головой раскинувшееся от края и до края. И это все было и тоже давно. И тогда оно называлось небо. Но есть и отличие от того времени уже дальнего. Земля под ним движется и почему-то рывками. Мир прокручивался под ним тяжело и с натугой, всхлипывая и постанывая. Вот где-то далеко какой-то голос произносит чье-то имя, может быть его, но он опять забыл свое имя.
Наконец он попытался шевельнуться, впрочем, он сделал бы это и раньше, просто не знал как.
Приподнял голову и встретился взглядом с чудовищным монстром. Громадные желтые глаза смотрели безразлично, как сама вечность, огромная пасть с рядами неровных и громадных зубов надвигалась. Пасть двигалась как-то толчками. Подползала к самым его ногам, а затем мир под ним прокручивался, и монстр отъезжал назад. Потом все повторялось заново.
– Е-е-е-е. – вдруг разревелся в голос мир.
Он приподнялся на локтях и увидел перед собой громадного крокодила. Чудище, медленно переставляя лапы, приближалось.
Обернулся назад. Сзади сидела на песке маленькая черноволосая женщина и ревела как белуга. Это она крутила под ним планету пытаясь уволочь от водного чудовища. За калазирис, как раз между грудей, у неё был заткнут бумеранг. Надо ли пояснять что тот самый?
– Здравствуй Хеприрура, здравствуй душа моя.
– Ве-е-е… – надрывалась египтянка, глядя на подползающего крокодила.
Титан мира крокодилов подполз к самым его ногам и застыл.
– Как ты здесь оказалась, душа моя?
– Я…я…я па… пи-пи-и-и-и… – последовало длинное и жалобное подвывание.
– Пи-пи здесь-то причем?
– Папи-и-рус собирала и…и…и… кра… кру… коди-и-и-ил… е-е-е-е…
– Ну, вот, обстановка прояснилась, что ж идем в твои хоромы.
Египтянка, продолжая подвывать и икая, тыкала пальцем в рептилию.
