2040 год.
Я сидела в своем современном, окруженном мозаикой из манекенов, ярких кусочков кожи и хромированного металла офисе. Эта инсталляция была словно сложный панковский мозг, воплощенный в материале – бунтарская симфония из цвета, текстуры и света. Камера для интервью, невидимый свидетель моих откровений, смотрела прямо на меня.
Из-за огромного окна доносился живой, пульсирующий ритм Лондона. Смешивались звуки смеха, громких криков, музыки, заполняя пространство уверенной мелодией. Каждая нота, каждый шум казались оправданными и знакомыми, как и мой собственный успех. Ведь я была королевой панка, и это прозвище было выстрадано и заслужено. Однако моя истинная история, которую мне предстояло рассказать сегодня, была далека от этого яркого образа.
Журналист за столом выглядел вдумчивым, его глаза искали нечто большее, чем просто общие фразы. «Вы только что выпустили свою новую коллекцию, Эмми. Что это для вас значит?» – спросил он спокойно и безмятежно, но я уловила в его голосе нотки скрытого интереса и ожидания.
Я посмотрела прямо в объектив камеры, делая паузу, чтобы чувства осели внутри, а потом произнесла: «Эта коллекция – не просто одежда. Это крик. Ответ на всё, что я пережила. Я назвала её "Отражение". Она отразила мою борьбу. Мою историю». Это был момент, когда воспоминания вновь всколыхнули глубины сознания – те самые мрачные моменты, которые служили топливом для моего творчества.
Алекс. Воспоминания о нем были обжигающими, как огонь на коже. Его образ врезался в мою память: высокий, с ярко-зелеными волосами, символизировавшими бунтарство и деспотичность. Алекс был не только гением моды, но и тираном, который играл мной, разрушая устоявшиеся ценности, манипулируя эмоциями и стремлениями. Его власть над моей жизнью была тотальной.
Каждое его слово раздавалось в моём сознании, как громоподобные раскаты в ночи. «Детка, подойди ко мне,» – слышалось вновь и вновь, и это было всё равно что пересекаться с бурей лицом к лицу. Его холодное прикосновение было гнетущим, находящим трещины в мужестве и уязвимости, которыми я стены защитные выстраивала. Когда он смотрел на меня своим пронзительным взглядом, внутри боролись два противоположных чувства – страх и восхищение.
