Когда мы дошли до террасы, которую мой отец построил незадолго до своей смерти и которая, извиваясь под окнами замка, отделяет дом от нового луга, маркиз де Сент-Алэ окинул местность презрительным взглядом.
– Что же вы сделали с садом? – спросил он, скривив губы.
– Мой отец перенес его в другую сторону, – отвечал я.
– Туда, где его не видно…
– Да его не видно из-за кустов роз.
– Английская мода, – сказал он, вежливо пожимая плечами. – Вам больше нравится, чтобы у вас перед глазами была эта трава?
– Да.
– А эти посадки? Ведь они совсем закрывают вид на деревню…
– Да, пожалуй.
Маркиз громко рассмеялся.
– Я замечаю, что таков обычный образ действий тех, кто распинается за народ, за его свободу и братство. Они любят народ лишь издали. В Сент-Алэ я предпочитаю, чтобы мои крестьяне были всегда у меня на глазах и видели, в случае необходимости, позорный столб. Кстати, что вы сделали со своим, виконт? Он прежде стоял как раз против подъезда?
– Его сожгли, – отвечал я, чувствуя, что кровь ударила мне в голову.
– Это, вероятно, тоже сделал ваш отец? – переспросил он, глядя на меня с удивлением.
– Нет, нет, – упрямо твердил я, презирая самого себя за то, что стыжусь маркиза. – Это велел я. Мне кажется, что подобные вещи отжили свой век.
Маркиз был старше меня лет на пять. Но эти пять лет, проведенные им в Париже и Версале[1], давали ему значительное преимущество передо мной.
Помолчав немного, он переменил тему и заговорил о моем отце. В его словах было столько уважения и любви, что мое раздражение быстро улеглось.
– Когда я впервые убил птицу на охоте, мы были тогда с ним, – сказал Сент-Алэ с присущей ему с детства обворожительностью.
– Это было двенадцать лет тому назад.
– Совершенно верно. В те поры за мной бегал по пятам и считал меня великим человеком некий юноша с голыми ногами. Но я уже и тогда подозревал, что рано или поздно он станет разъяснять мне права человека. Ах, Боже мой! Я должен забрать от вас Лун, виконт, иначе вы сделаете из него такого же реформатора, как и вы сами. Впрочем, – прервал он самого себя с легкой улыбкой, – я приехал сюда не за этим. У меня есть к вам другое дело, в высшей степени для вас важное, виконт.