Первый учебный месяц после каникул пролетел как один день. Пользуясь тем, что Академию накрыло снежным зарядом, преподаватели загнали нас в аудитории, где пытались впихнуть в наши головы как можно больше теории. Мы ныли, стонали, но зубрили, потому что уже видели, как искорки нашей магии тянутся от амулета к ослабленному растению или животному. Как на столе появляется призрак чашки, в который вполне можно налить чай. А простое плетение, зазубренное до автоматизма, с одной поправкой вдруг превращается в полноценный щит!
В общем, учеба нам нравилась, а все свободное время занимали фамильяры и… кавалеры. Айлира по-прежнему пропадала после лекций и лаборатории в магической таверне или даже в городе. Мне же стоило вывести на прогулку Перчика и Мору, как рядом появлялся Марек.
Он болтал о пустяках, и меня отпускало напряжение после длинного учебного дня. Рассказывал смешные истории, так что я смеялась до колик. Приносил мелкие сувениры – то букетик лаванды, то булочку из столовки. И пусть я могла сама взять в столовой ровно такую же булочку, почему-то именно эта, помятая, пахнущая оружейной смазкой, была самой вкусной!
Я в ответ прихватывала из комнаты флягу с чаем и мазь от синяков. Марек, конечно, храбрился, но я-то знала, что на тренировках боевиков не щадят, а лекари очень уж ворчат, когда к ним обращаются “по пустякам”.
С мазью помогла Айлира. Я уже неплохо варила стандартные зелья, но у подружки был богатый опыт, и она добавляла в мазь компоненты, снимающие боль, к которым у меня не было доступа. А вот чай я заваривала сама, экспериментируя с зельями, восстанавливающими магический баланс. Магистр Тродо – декан боевиков – считал, что боевиков нужно выматывать до тряпичного состояния – так и резерв подрастет, и дури меньше останется. В целом я с ним была согласна, но Марека чаем все равно угощала – я же коварная ведьма, мне положено проводить жестокие эксперименты на беззащитных боевиках!
Снегопады стихли, потеплело, приближался день любви, который, к моему удивлению, отмечали во многих мирах. Как нам объясняла магистр Илана, ничего удивительного в этом не было. Во многих мирах зимний холод и голод связаны со смертью. И весна, дарящая надежду, пробуждает жизнь и любовь.
