Сезару Да Сильве хотелось бы сохранить спокойствие, но сердце предательски ныло. Он еще раз спросил себя, зачем его вообще сюда принесло, и пальцы рефлекторно сжались вокруг маленького бархатного мешочка. Он почти забыл о нем.
Сезар цинично усмехнулся. Кто бы мог подумать, что в возрасте тридцати семи лет он будет подчиняться сиюминутным импульсам? Он, олицетворявший собой торжество логики и разума?
Люди понемногу отходили от открытой могилы. В конце концов остались только двое мужчин: высокие, темноволосые, такие же широкоплечие, как и Сезар. Он был их единоутробным братом, но они даже понятия не имели о его существовании. Сезар увидел, что один из них положил руку на плечо другого. Это были Рафаэль Фальконе и Алексио Кристакос, его братья по материнской линии.
Братья направились в его сторону, тихо разговаривая между собой. Младший что-то сказал, отчего рот второго брата скривился в улыбке. Потом оба засмеялись.
Сезар почувствовал злость. Они шутили, поддразнивали друг друга, находясь всего в нескольких футах от могилы их матери. С каких пор, интересно, у него возникло желание защищать женщину, которая еще в возрасте трех лет бросила его и научила ни от кого не зависеть?
Сезар направился вперед. Когда Фальконе увидел его, слова замерли на его губах. Сезар отметил про себя, что все трое унаследовали зеленые глаза их прекрасной, но коварной матери.
– Мы можем вам чем-то помочь? – холодно спросил Фальконе.
Сезар еще раз взглянул на них обоих и насмешливо спросил:
– Интересно, сколько еще нас?
Фальконе посмотрел на Кристакоса, который нахмурился и переспросил:
– Нас? Что вы имеете в виду?
– Ты ничего не помнишь, так ведь? – спросил Сезар нарочито спокойно. – Наша мать привела тебя в мой дом – тебе было года три, а мне почти семь. Она хотела забрать меня с собой, но я никуда не пошел. Как я мог это сделать после того, как она бросила меня?
