Погода стояла чудесная. Легкий ветерок, солнышко, птички… мать их так. Алиса сделал крохотный шажок назад, не спуская взгляда с мужчины, закованного в темную броню камзола. Его лицо казалось бледнее обычного, а вокруг залитых тьмой глаз разбежались сетки-трещины.
– Алис-с-са…
Едва слышный шепот хлестнул по ушам.
Как она любила слушать его голос! Особенно когда Дан так же тихо стонал ее имя… Настоящее, а не исковерканное Алисинэя.
Алиса мотнула головой, отгоняя морок.
– Это вы мне, магистр? – расхохоталась через силу. – Плохо слышно! Ну как вам игрушка?
И подняла клинок выше.
Стоявшая рядом Минариэль дернулась. Лазурные глаза потемнели до грозового фиолета – тварь внимательно следила за каждым движением артефакта.
Горькая усмешка обожгла губы.
О да! Минариэль о-о-очень нужна эта вещица. Настолько, что она готова прирезать своего ненаглядного любовничка.
И Алиса вновь посмотрела на мужчину. Нет, на демона. Дан все меньше напоминал высокородного. Черты лица заострились, кожа посерела и эта чернота вокруг глаз… Жутко!
Но что ее страх в сравнении с бездной вместо сердца?
Крепче сжав артефакт, Алиса отступила еще на шажок ближе к Вратам. От них исходила едва ощутимая магическая вибрация. Почти неслышная, но такая… мягкая. Влекущая. Искушающая попробовать.
Дан беспокойно дернулся, разгадав ее намерения.
– Алиса… Не надо.
Ох, неужели она слышит нотку паники? Магистр боится? Интересно чего? Лишиться ценного артефакта или расположения рыжей суки?
– Мне и правда не надо, – согласилась и тут же выкинула руку вперед в останавливающем жесте. – Но-но-но! Стойте на месте, магистр! Иначе эта милая игрушка, на поиски которой я потратила так много сил, отправится в жерло Луант’рота. Ух, и весело будет!
Демон замер.
А Алиса не могла сдержать полного боли смешка.
– Ты все не так поняла, – снова затянул демон.
– А мне кажется, я поняла все очень верно. Правда, Минариэль? – кивнула на неподвижную тварь. – Мы вместе послушали славный рассказ про дурочку Алисинэю, то есть меня, как ее можно использовать и… Горло перехватило спазмом, а на глаза навернулись слезы.
